Сва - стр. 29
Колотило в висках, рвалось наружу сердце. Сва схватился за грудь и вдруг понял, что сделать ничего не сможет.
– Она меня не послушает. И врачей тоже. Как с ней жить? Что делать?
Он не мог представить, что скажет Лави, и бессильно брёл прямо по снегу. У самого дома жалость к ней кольнула так сильно, что Сва остановился:
– Теперь это моя истерика… Но что я могу? У неё креза жестокая. Её лечить надо. А как, если ей жизнь в отврат? – и тут его полоснула по темени страшная мысль: – А если моя любовь, весь мир для неё – отголоски бреда? Если всё сожжено наркотой? Тогда ей только чудо поможет. Чудо, которого нет.
С этими мыслями, едва двигаясь, он повернул за угол. У подъезда на заснеженных ступеньках сидела Лави и смотрела в его сторону. Поднялась и пошла навстречу.
– Не хотела уходить, не попрощавшись. Хотя, что это меняет.
– Куда ты собралась? Сейчас… половина четвёртого. Пошли ко мне, чаю попьём, согреешься.
– Нет, я не вернусь. Поймаю тачку у метро и кончено.
– Я тебя никуда не пущу.
– Брось, ни к чему это.
– Нет!
– Силой что ли назад поведёшь? А что потом? Ты же погибнешь со мной. Зачем тебе?
– Тогда я погибну без тебя. Выбирай! – Сва схватил её за плечи.
– Я уже выбрала. И хочу, чтобы именно ты жил и любил. Любил всем сердцем, как ты можешь. Но не меня…
По её щекам текли слёзы, смывая остатки туши. Лави прижала к глазам носовой платок и быстро зашагала вперёд. Ледяной воздух сжал голову, заполнил тело. Коченея на ходу, Сва двинулся следом. До самого метро они не проронили ни слова. Там, на проспекте, Лави вышла на мостовую и застыла, глядя вдаль. Матово-чёрный асфальт серебрился под фонарями. Молчание стало таким тягостным, что он произнёс, дрожа в ознобе:
– Останься хоть до утра. Успокоишься, завтра всё увидишь иначе. Останься, Лави! Опасно ночью одной…
– Что? Что? – горько засмеялась она и повернула к нему заплаканное лицо. – Мне давно ничего не опасно.
– Давай вместе поедем, у тебя договорим, – он обнял её, погладил по мокрым щекам, поцеловал. – А если не захочешь, я вернусь на том же каре.
Сказал, не подумав, сразу пожалел и тут же услышал:
– Глупо это – провожать, возвращаться. Иди лучше домой! Что стоишь?
Тут он отшатнулся и закричал вне себя:
– Ты вместо придурка меня держишь, да? Зачем ты приехала? Зачем устроила это кино крезовое?! – вгляделся в её лицо, до крови прикусил губы, борясь со слезами: – Я для тебя просто никто, да? Да?!
– Ничего ты не понял, – прошептала она. – Не мог понять. К счастью.
– Нет, понял! Тебе срочно в психушку надо, лечиться! Насильно! Лави…
– А есть такая, чтобы вылечиться от этой жизни? Ты знаешь? – её глаза опять наполнились бархатистым нежным золотом – как тот, самый первый взгляд. – Я ведь хотела лишь попрощаться. С тобой, со всем на свете. Прости, Сва, любимый…
За их спиной урчал мотор. Она отвернулась и шагнула к притормозившему «Жигулёнку».
– До «Динамо»! – потянула приоткрытую дверцу.
– Я с тобой!
В ответ Лави сжала губы, замотала головой и с треском захлопнула дверь, будто говоря «нет». Мотор взревел, и неведомо откуда взявшаяся машина стала стремительно уменьшаться на чёрной дороге, на глазах превратилась в красный сдвоенный огонёк. Вскоре, нервно мигая, он двинулся в сторону и пропал.
Пошатываясь, Сва пересёк мостовую, постоял в тупом бездумье и побрёл домой.