Суртандус. Демон Рождества - стр. 14
Он сделал попытку отступить, но его ноги словно приросли к земле. Каждый мускул его тела напрягся, как у зверя, что попал в капкан. Он чувствовал холод, поднимающийся из земли, будто его кровь начала превращаться в лёд. Этот холод был не просто физическим; он проникал в самую глубину его существа, цепляясь за сердце и душу, словно когти.
Незнакомец, стоящий перед ним, медленно протянул руку. Её бледная, изящная кожа казалась вырезанной из гладкого мрамора, но от неё исходил зловещий свет. Когда его пальцы, длинные и тонкие, словно ветви мёртвого дерева, коснулись воздуха, снег вокруг вспыхнул синеватым светом. Это был холодный, мертвенный свет, который не освещал, а скорее выжигал всё живое.
Арнт почувствовал, как это свечение окутывает его тело. Его кожа начала бледнеть, превращаясь в ледяную корку, покрытую тонкими трещинами, будто замёрзшая вода. Воздух вокруг наполнился странным запахом – смесью жжёного льда и чего-то горького, напоминающего старую, сгнившую смолу. Его руки, которые ещё мгновение назад казались сильными и человеческими, начали вытягиваться. Кости хрустели, мышцы натягивались, как струны, превращаясь в неестественно длинные, изогнутые конечности с когтями, острыми и чёрными, как обсидиан.
Он хотел закричать, но горло отказало ему. Вместо крика из его груди вырвался хрип, грубый и рваный, как зимний ветер, налетающий с треснувшего ледяного озера. Этот звук, странный и нечеловеческий, отозвался эхом в лесу, словно весь мир наблюдал за его преображением.
– Ты предал свою кровь ради золота, – произнёс незнакомец, его голос был глубоким, звенящим, как удар древнего колокола, который никто не должен был слышать. – Теперь ты будешь охотиться на тех, кто предаёт своих близких.
Его слова эхом отразились от деревьев, наполняя лес звуком, похожим на стон. От этих слов Арнт почувствовал, как остатки тепла покидают его. Незнакомец сделал шаг ближе, и запах холодного пепла наполнил воздух, словно сам лес оплакивал то, чем Арнт больше никогда не станет.
– Твоя душа проклята навечно, – добавил незнакомец.
Когда всё закончилось, в лесу осталась лишь гробовая тишина. Ветер прекратил свой плач, и даже птицы, что прятались среди ветвей, замолкли, словно мир затаил дыхание, чтобы не потревожить новую сущность. Арнт больше не был человеком. Его отражение, если бы оно существовало, показало бы ужасную правду: изогнутая фигура с длинными руками, острыми когтями, головой, на которой изогнулись чёрные рога, напоминающие мёртвые корни. Его глаза, прежде тёмные, теперь светились ледяным синим светом, в котором не было ни капли человечности.
Так он стал Суртандусом, демоном, которому не было покоя. Тот, кто предал своих братьев, теперь должен был вечно охотиться на тех, кто повторил его грех.
Он вернулся в город, но никто его не узнал. Едва ли кто-то мог его увидеть: его тело стало тенью, скользящей между домами, растворяющейся в каждом уголке мрака. Он больше не издавал звуков, кроме лёгкого шепота, похожего на дыхание ветра. Этот шёпот – это было то, что слышали люди, чьи сердца были полны лжи.
Город, сиявший Рождественскими огоньками, теперь казался ему чужим и враждебным. Свет, льющийся из окон, был для него не теплом, а насмешкой. Эти светильники, раньше символизировавшие надежду и счастье, теперь жгли его душу. Каждый смех, доносящийся из домов, был для него напоминанием о том, что он потерял.