Супруги по (не)счастью - стр. 37
И почему рядом с ним?
6. Глава 6.
Фрид
Утро встретило туманом и противной моросью. Северянка была такой же – угрюмой и язвительной, так и хотелось содрать щиты, под которыми скрывалась она настоящая. Вчера, сытая и выкупанная, она была похожа на домашнюю кошку. Эти растрёпанные сырые волосы, взгляд с поволокой, тонкие ключицы в вырезе рубашки, щикотолки, будто выточенные из мрамора.
Мы сидели друг напротив друга, разделённые магическим огнём, и пламя плясало в её зрачках. Казалось, оно тянется к ней, хочет окутать и слиться с ней. Это было странно. Я не понимал, что происходит, знал лишь одно – всё это неправильно, с этим надо что-то делать. Фардана – просто женщина, самая обычная, каких тысячи. Я не должен на неё любоваться и думать о лишнем. Она снова должна стать для меня безликой жертвой, а я – её палачом.
А вместо этого начал нести чушь про виноград. Картины, на которых я вкладываю ей в губы сочные тёмно-синие ягоды были слишком яркими и объёмными.
Когда она уснула, я долго не мог успокоиться. Мысли рвали на части.
Я бросил последний взгляд на свернувшуюся калачиком жену и пошёл прочь из пещеры – на воздух. Потому что внутри всё пропиталось не запахом горячих источников, а её ароматом.
Снег и первоцветы… Ледяная свежесть и лёгкая сладость. А ещё зелёные яблоки.
Я усмехнулся.
Снаружи переливалось северное сияние. Я замер, понимая, что мог бы смотреть вечно на три вещи – как пылает небо, как горит огонь, и как раздевается красивая женщина…
Я глухо выругался.
Это всё брачная татуировка! Готов поклясться – всё дело в ней. Отравляет кровь, подчиняет себе мысли. Иначе как объяснить это странное влечение, ведь Фардана Ангабельд не в моём вкусе. Мне всегда нравились девушки милые, весёлые, болтушки и кокетки, любительницы танцев, сладостей, праздности и…
Пустые. Как глиняные бочонки. Только сейчас я начал это понимать.
Я думал, что тренировка с огнём вернёт ясность мысли, но разум то и дело подбрасывал образы северянки. А потом огонь передал мне, что его кто-то коснулся.
Она появилась в тёмном зеве пещеры. В первое мгновение показалась окутанной светом, и я протянул руку. Это был совершенно неосознанный порыв, шедший изнутри, но в последний момент я всё-таки вернул над собой контроль.
В эти мгновения ловил себя на мысли, что ещё никогда не чувствовал жизнь так остро и глубоко. Даже во время медитаций, даже в битве, когда вокруг ревёт огонь и льётся кровь. Она, эта жизнь, была сейчас вокруг меня: в глазах северянки, в её усмешке, в запахе снега, первоцветов и последних осенних трав. В этом пылающем небе и пронизывающем ветре.
Это открытие ошеломило.
Мы оба несли почти ничего не значащую ерунду, пока я случайно не заметил, как изменилась татуировка на запястье. И конечно, жёнушка не дала мне рассмотреть свою. В серых глазах колючие льдинки, губы упрямо сжаты.
"Того, что сделано, не исправить…"
– Ты сегодня странно молчалив, – из раздумий вырвал её голос.
Фардана шагала чуть поодаль, словно боялась приближаться. Мы брели по долине с самого утра и за всё это время не проронили ни слова. К полудню ветер стих и небо слегка прояснилось, но совсем скоро начнёт вечереть.
– Хотела что-то обсудить? Подумала над моими словами?
Она пожала плечами.
– Нет. Просто странно. Ты не заболел, южанин?