Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала - стр. 73

В госпитале врачи ампутировали Феликсу руку и удалили левый глаз, однако и правый тоже потерял зрение. Несмотря на продолжавшееся лечение, его начали усиленно допрашивать, но он отрицал все – и прямые улики, и возможную причастность к заговорщической организации в морском порту. Не добившись никакого результата, полицейские перевели Вержбицкого в тюремную камеру с отпетыми уголовниками, осужденными на пожизненную каторгу и ожидавшими отправки на Огненную Землю.

Узнав об этом, Григулевич через свои связи привлек к защите Феликса опытного адвоката Мозеса. С его помощью удалось освободить Вержбицкого под небольшой залог, а затем нелегально переправить его в Уругвай в тот же самый пансион бизнесмена Уго, в котором обосновалась Луиза. Через несколько дней туда же были тайно вывезены жена и двое детей Вержбицкого.

Попрощавшись с Буэнос-Айресом, Иосиф отправился в Уругвай по паспорту на имя Альмейдо Прадо Агамемнона – совладельца уругвайской фирмы «Кастильони и Лукас». Для убедительности документов и подкрепления «крыши», фирма снабдила Григулевича рекомендательным письмом:

«Альмейдо Прадо Агамемнон, 1913 года рождения, является совладельцем нашей фирмы и уполномочен ею заключать контракты на открытие сети магазинов по продаже уругвайской мануфактуры и готовой одежды в странах Южной Америки.

Просим оказывать ему полное содействие».

Ниже следовала неразборчивая подпись и круглая печать фирмы «Кастильони и Лукас».

Для нелегала Григулевича было очень важно встретиться с представителем московского разведцентра и получить от него инструкции. Рэне оказался его ровесником – ему тоже шел тридцать второй год. Длинного тощего шатена «Рэне» можно было скорее принять за волейболиста, чем за сотрудника разведки. До начала Великой Отечественной войны он несколько лет проработал в одной из прибалтийских республик, и потому ему было нетрудно с первых минут встречи установить контакт с нелегалом – выходцем из Литвы. Григулевич рассказал ему о последних днях работы в Аргентине, о деталях переезда в Уругвай и планах на будущее.

В свою очередь «Рэне» сообщил о наступательных операциях Советской армии за пределами советской границы и о необходимости сокращения нелегальной разведывательной деятельности в Уругвае.

– И как сказал бы «Тагор», недавно приезжавший ко мне в Буэнос-Айрес, не лезть на рожон. Он запретил мне заниматься разведкой в Аргентине, а теперь значит и… Если я не ошибаюсь, это все связано со слежкой за мной в Аргентине?

– Да, – кивнул «Рэне».

Иосиф побагровел.

– Поверьте мне, «Рэне», все это чистейшей воды блеф! После отъезда «Тагора» из Аргентины я попросил двух своих надежных агентов из полиции осторожненько выяснить – есть ли на Хосе Ротти досье или какие-либо компрометирующие его материалы. Через две недели оба заверили, что на меня ничего в полиции не было и нет.

Резидент язвительно улыбнулся:

– В аргентинской полиции может быть и нет, а у американских или английских спецслужб досье на вас, возможно, есть. Вы понимаете это?

– Если бы это было связано с моей разведывательной деятельностью, то англичане или американцы, я уверен, не упустили бы своего шанса и нашли бы утерянный ими объект, то есть меня.

– Мне странно слышать это от такого опытного и уважаемого разведчика-нелегала. Почему вы считаете, что вы для них утерянный объект? А может быть, они решили просто усыпить вашу бдительность, а сами держат вас в поле зрения. Быть более осторожным в чужой стране никому не помешает. Запомните нашу русскую пословицу – береженого Бог бережет.