Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала - стр. 68
– А это еще кто такой? – подняв брови, заинтересовался «Тагор».
– Мой агент «Кремп». При вербовке он проговорился, что американцы тоже хотели воспользоваться его услугами. Но я тогда не придал этому значения. Мне он нужен был для разработки фашистской организации в Буэнос-Айресе. Не исключаю, что Лобле мог быть агентом-двойником и выдать меня американцам. А то, что они не знают моего имени, фамилии и места работы, то этого не знали ни «Кремп», ни кубинский посол Энрике де Поррас. При знакомстве с ними я представлялся им чужим именем…
– Вот потому они и называют вас безымянным русским, – подхватил «Тагор».
– Но я же не похож на русского! – воскликнул Иосиф.
– Это пока и спасает вас. Но чтобы не ходить по тонкому льду и дальше, вам, повторяю, надо все же залечь «на дно». Оперативными делами в ближайшие полгода лучше не заниматься. Переключите их на Луизу и Бланко. Поездки в другие страны, даже по коммерческой линии, надо временно прекратить. Бланко на встречи не вызывать…
– А по-моему, вы излишне драматизирует ситуацию. Как говорят у вас в России, не пойман – не вор.
– Да, это так, и потому будем надеяться на лучшее. Я согласен с вами, что в разведке без риска успеха не достигнешь, но Фитин просил передать, что мы теперь не можем вам позволить рисковать собой…
Григулевичу было приятно, что в Центре помнили о нем и проявляли человеческую заботу, но он тяготился тем, что его разведывательную работу решили сильно ограничить. И он высказался об этом представителю Центра:
– Но вы знаете, к чему приводит бездействие… Оно приводит, как правило, к утрате навыков оперативной работы.
– Что поделаешь! Разведка – это такая область деятельности, в которую может неожиданно вмешаться третья сила. Вмешаться грубо, дерзко, не испрашивая разрешения. Название этой бесцеремонной силы вам хорошо известно – это контрразведка. Поэтому отдать вас, молодого и удачливого разведчика-нелегала, на съедение контрразведке было бы для Центра просто преступлением. Где-то через месяц к работе в Уругвае должен приступить легальный резидент «Рэне». Зовут его Валентин Васильевич. Фамилия – Рябов. Он будет работать под крышей второго секретаря только что открывшегося в Монтевидео советского посольства. Кстати, нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов выразил нашей разведке большую благодарность за содействие в восстановлении дипломатических отношений СССР с Мексикой и Уругваем. Эта благодарность относится и к вам, Иосиф Ромуальдович. Вы, как никто другой, тоже приложили к этому руку…
– Спасибо за признание и моего вклада в это дело…
– Связь с Центром, – не дал ему договорить «Тагор», – вы будете поддерживать теперь только через «Рэне». Я имею ввиду получение из Москвы инструкций, заданий и срочных указаний. А с самим «Рэне» вы будете «общаться» в основном через тайники. Описание мест их расположения, схемы подхода к ним, сигналы об изъятии и закладки в них материалов мы уже обсуждали с вами, когда были в Уругвае.
«Тагор» сделал паузу, посмотрел на часы и с легкой улыбкой произнес:
– Но я приехал к вам не с пустыми руками. – Он вытащил из портфеля упаковку, напоминавшую книгу малого формата, и, подавая ее Григулевичу, сказал:
– Здесь семь тысяч долларов. Это на погашение ваших долгов при проведении операции «D» и на решение других финансовых проблем, связанных с оперативной работой.