Сумрак - стр. 71
Мэйси сдержала ухмылку, в то время как оба ее дружка даже не попытались скрыть свое веселье.
Уилл оглядел меня с ног до головы – газировка все еще стекала с моей одежды и флейты, – а затем, прищурившись, перевел взгляд на парней.
– Прикройте меня, – процедил он сквозь зубы.
Харди Рид и Сайлас Бетчел перестали смеяться.
Майкл, Дэймон и Кай окружили Уилла, когда тот подошел к этим двоим.
Парни выпрямились, им явно стало не по себе. Никто ничего не сказал.
Что?..
Я пыталась разглядеть, что происходило за спиной Майкла, но увидела лишь, как Уилл смотрел Сайласу и Харди в глаза, что-то делая руками.
Потом он замер, моргнул. Послышалось монотонное журчание.
Злорадная улыбка расплылась по губам Дэймона, когда Сайлас зажмурился, а грудь Харди стала чаще вздыматься и опускаться. Отвернувшись, последний тихо выругался:
– Сукин сын.
Правда, чем бы ни занимался Уилл, они терпели, стоя на месте.
Спустя мгновение он снова шевельнулся, не разрывая зрительного контакта с парнями. Едва Всадники отступили, все вокруг начали улюлюкать и смеяться, увидев Сайласа и Харди.
Опустив взгляд, я заметила потоки мочи, стекавшие по их джинсам в обувь. Мэйси потупила глаза, ее щеки пылали от стыда, пока окружающие ржали над ее парнем.
Я стиснула зубы. Теперь им было не до смеха, мать вашу.
Наклонившись, Уилл поднял стакан с пола и выбросил его в мусорный бак. Однако прежде, чем он встретился со мной взглядом, я развернулась и ушла.
Мышцы горла болели от стараний сдержать слезы.
Кто-то вновь окликнул меня:
– Эмми, постой.
Я напряглась. Подбежавшая чирлидерша достала из рюкзака сменную одежду и протянула мне. Оркестр приехал сюда в униформе. Мне не во что было переодеться.
Возник соблазн швырнуть вещи обратно и подавиться собственной гордостью, но Мартин отчитает меня, если я вернусь домой в таком виде.
– Я принесу их в понедельник, – сказала я, кивнув в знак благодарности, и направилась в уборную, чтобы привести себя в порядок.
Мой подбородок дрожал, я была на грани срыва и не знала почему. Подобное случалось и раньше. Ничего особенного. Это ведь не происходило постоянно.
Я могла толкнуть Мэйси, если бы захотела. Накричать на нее, например. Определенно хоть как-то ответить.
Но в этот раз у меня возникло желание убежать, скрыться от всех. Мне было так стыдно, что хотелось стереть себя из памяти людей и перестать существовать.
Исчезнуть.
Почистив флейту, я убрала ее в футляр, переоделась, вставила наушники, закинула сумку на плечо и пошла к автобусу. До Тандер-Бэй час езды. Чертовски жаль, что нельзя было отправиться домой пешком.
Я, опустив голову, прошла к задним рядам, проскользнула на свободное место и бросила вещи на пол. Включила плейлист из «Юной ведьмы» и отвернулась к окну.
Люди проходили мимо молча, без единого смешка, потому что Уилл Грэйсон дал всем понять, что меня трогать нельзя.
На самом деле все нормально. Независимо от того, боялись они или нет, большинство все равно не село бы рядом со мной. Они никогда не садились.
Автобус постепенно заполнялся. Я ждала, что мое сиденье прогнется под весом еще одного пассажира, но, когда водитель закрыл двери, выключил свет и завел двигатель, я так и осталась в одиночестве.
Чтобы скрыть дрожь, я покусывала уголок рта. Почему это заботило меня? Какая разница, что меня вновь унизили? Какая разница, что он увидел произошедшее в спортзале?