Сумка, посох и удача! (2) - стр. 9
- Будем делать это вот, - утвердился я, держа палец на первой строке.
- Барахарам Хренс Сатир, - прочитала Рябинина.
- Точно. А ты молодец, хотя бы правила чтения таких вещей помнишь, - похвалил я писательницу, сел поудобнее и сказал Дереваншу. - Мой друг, станьте напротив меня. Сейчас мы вам вырастим, по меньшей мере, волосы. Уж с хорошими волосами вас никто точно не узнает, даже родная мать. Прямо станьте, говорю, - повторил я архивариусу согнувшемуся, словно ему сейчас кто-то собирался вылить за воротник ведро кипятка. – Еще прямее. Вот так. Замрите, не двигайтесь. Да не тряситесь вы, как нервный паралитик! И сосредоточьтесь. Слушайте меня внимательно. Полностью погрузитесь в мелодию волшебных слов.
Когда кенесиец окончательно замер и прикрыл глаза, я вернулся к записям Сорокиной.
- Барахарам мебеме барахарам… - начал я.
Казалось, слова заклятия и каждая буква были материальны. Разбуженные властью моего голоса они двигались через комнату и погружались туда, куда их вела моя могучая воля – в опущенную, блестящую плешью голову Дереванша. Заклятие оказалось довольно длинным: оно занимало всего полстранички, но многие строки требовалось повторять семь и даже девять раз. Под конец у меня язык устал произносить заковыристую формулу Сорокиной. Но все-таки, ради верного соратника Дереванша, я проявил героическое терпение и дочитал все до конца. Когда последний звук сорвался с моих губ, в комнате повисла тишина. И не произошло ничего. Только огоньки в светильниках мигнули два раза.
- Нужно обозначить точку приложения, - шепотом напомнила Рябинина.
- Точно, - спохватился я. Взял посох и тихонько тюкнул им архивариуса в темечко.
После этого магия стопроцентно сработала: Дереванш схватился за голову и заорал голосом кота, страдающего мигренью. Не отрывая рук от черепушки, он повалился на пол, и принялся кататься по ковру, не прекращая издавать омерзительные звуки. Лицо его, насколько было видно за растопыренными ладонями, потемнело. Лоб, полный книжных дум, тоже потемнел, потемнели макушка и затылок – из них обильно лезли черные курчавые волосы.
- Господин Дереванш, немедленно успокойтесь, - я стал на четвереньки и потряс его за плечо. – Замолчите, наконец! Чего вы развели истерику?! Все с вами в порядке. Вот, появились волосы, - я потрепал его за свежевыращенные кудряшки. Мои пальцы нащупали две подозрительные шишечки повыше его лба. Сначала я подумал, что это те самые шишки, которые остались от знакомства с вазой и моим посохом еще в Рориде, однако застарелые шишки бугрились по соседству, а новые вели себя странно – из них пробивались какие-то твердые образования.
- Вы же сказали, что это не опасно для здоровья! - простонал архивариус, приподнимаясь на локте.
- Ну да, - подтвердил я. – А что, собственно, с вами случилось. Живы и прекрасно выглядите, - я оглянулся на Рябинину – она молчала, глядя расширившимися зрачками на нового Дереванша.
- Можете подойти к зеркалу, мой очаровательный друг. Теперь виконт вас точно не узнает, - я помог ему подняться с пола, и кенесиец сделал несколько робких шагов к огромному зеркалу возле шифоньера.
Увидев свое отражение, архивариус едва сдержал вскрик, судорожно вздрогнул и вытянул вперед руки, будто защищаясь от кошмара, возникшего перед ним.