Сумка, посох и удача! (2) - стр. 48
Конфуз недоуменно уставился на дымившую между пальцев сигарету, потом на меня.
- Целуйте, - поторопил я его. – Или вы уже забыли, что делают с ручками прекрасных дам в приличном обществе?
- М-моя Элсирика! – Конфуз приложился губами к протянутой руке и с желанием чмокнул ее несколько раз. – Честное слово, не понимаю! Вообразить не могу, как вы в это время очутились здесь одна, без кареты!
- Все банально, граф, как в дешевых романах. Ехали себе, ехали в карете. Вдруг у поворота, там, - я махнул рукой в сторону дороги к Илорге, - колесо отвалилось, и мы перевернулись к такой-то бесстыжей матери! Жутко перевернулись, аж колеса отлетели. И двери тоже. Мой спутник Блатомир поплелся в город, а я к вам решила - вспомнила о недавнем приглашении.
- Как?! Ваша карета перевернулась?! – испуганно произнес Пико. – И колеса отломались! О, боги! Вы-то, Элсирика, надеюсь, не пострадали?
- Ни капельки. Блатомир, скотина, получил пару синяков, и кучер расшиб глупую голову, а я – ни царапинки, и даже не сразу поняла, что с нами случилось.
- Так вашему кучеру наверняка нужна помощь. Сейчас я организую своих людей, - засуетился Конфуз. – Горби, Блюмс, ну-ка готовьте повозку.
- Не стоит, граф, - осадил я его порыв, отбрасывая в темноту окурок. – Я ж говорю: карета совсем развалилась. В щепки. Лошади разбежались. А кучер…. В общем, помер кучер. Я его там, в канаве травой присыпала. Утром раскопаем, если хотите.
- О, боги! Ваш кучер разбился насмерть?! Какое же несчастье! Горби, Блюмс!.. – снова этот ненормальный призвал своих слуг.
- Успокойтесь, граф, - прервал я его, очень сожалея, что ляпнул по неосторожности о гибели кучера, которого не было и в помине, как и кареты. – Просто успокойтесь, - я похлопал его ладошкой по плечу. - Утром с кучером разберемся. Не стоит портить чудесный вечер такими пустяками. Возьмите лучше мою сумку.
Я вручил слуге волшебный саквояж и, не желая больше стоять как идиот за воротами, решительно шагнул на территорию замка.
- Да, конечно, утром. Если вы, Элсирика, думаете, что это сейчас не так важно. Или может мне послать туда людей? Лучше бы послать... А то здесь волки бродят по округе – испортят мертвое тело бедняги, - продолжал занудствовать Конфуз Пико. – Нужно перевезти его в замок.
- Да что вам дался этот кучер! – возмутился я. – Он был пьяница, матерщинник и бабник. В общем, конченый человек. Не человек, а гоблин навозный. Такого даже очень голодные волки не тронут.
- Гред ему судья. А мы, все-таки люди, - простонал Пико, опираясь на трость (видимо, его нога, раненая неуклюжим Дереваншем, еще сильно болела). – Мы не можем поступить с ним так…
Я понял, что мнительность графа выше всяких разумных пределов, и решил успокоить его совесть и нервы.
- Говорю вам, угомонитесь! С кучером я вас разыграла. Шуточка такая, - я рассмеялся звонким смехом госпожи Рябининой. - Жив кучер. Жив, здоров, прекрасно себя чувствует. Вместе с Блатомиром подался в город. А я вот к вам, потому что с ними счастливо разругалась.
Пико, застыв у ворот и осмысливая услышанное, с минуту смотрел на меня полоумными глазами. Лунный свет серебрился на его бледном лице. Оба слуги тоже замерли, и будто даже не дышали. Потом граф вдруг разразился хриплым смехом.
- А вы, госпожа, редкостная шутница! Ну, разве можно так! Ха-ха! Вы меня очень напугали! Ой, как! Я действительно подумал, что в паре лиг от замка лежит мертвый человек – ваш кучер! И жутко мне стало от такой мысли!