Суккуб - стр. 18

На лужайке остались капли крови. Трава казалась изнасилованной: вытоптанная, порванная, выдранная пучками, испачканная кровью, стонущая.

Теребя ремешок сумки, я медленно побрела в магазин.

Взяв пачку геркулеса, направилась к кассе. Открыв кошелек, уставилась на сторублевку. Подняла удивленный взгляд на кассиршу. Снова посмотрела на сторублевку. Я же покупала лекарства! У меня должны были остаться какие-то копейки. Только на геркулес!

Вынув бумажку, я задумалась. Может, Лешка заплатил? Обязательно нужно спросить! Это не должно быть неконтролируемым! Ни в коем случае! Ни за что!

Зажав «Экстру» подмышкой, я пошла к институту, в здание общаги, к Лешке. Он был у себя в комнате один. Сказал: «Да» на стук в дверь. Я не ожидала увидеть его таким. Не ожидала, что подруга-водка окажется более верной, чем друг-Макс. Не ожидала, что он вообще может быть… таким.

– Лида?

Казалось, что он должен быть зол, но поднявшись, он просто свалился на колени, прижав меня к двери.

– Лидонька…

Как я не вовремя. Ой-ой-ой! Совсем-совсем не вовремя.

Задрав мне футболку, он целовал живот. Я отцепляла пальцы от себя, отталкивала ладонью его лоб.

– Леш, вчера в аптеке ты заплатил?

– Что?

Он спросил, потому что не слышал, не слушал и не собирался слушать.

– В аптеке. Ты заплатил?

– Что?

Я нащупала пальцами ручку двери. Он расстегнул верхнюю пуговку джинс и потянул в стороны. Я хватала его руки, стягивающие с меня штаны. Инстинктивно опустилась на пол, чтобы они оказались недоступны.

– Леша, перестань. Ты пьян, – говорила я односложно. – Перестань. В аптеке. Вчера. Ты платил за лекарства?

– Лида…

– Черт, – я выругалась, когда опустившись на пол, вместо того чтобы спрятаться, оказалась еще ближе. Руки были под футболкой. Губы легко смирились с отвернувшимся лицом и всосались в шею. Колени оказались подо мной. Он думал, что я пришла именно за этим. Потому что ему было плохо. Так сказала Анька. Так сказал Макс. Он молчал, но его молчание сказало достаточно. Скосив взгляд на пачку геркулеса, я сглотнула и откинула голову на дверь. Ну почему, почему?

Я подумала: Леша, отодвинься.

Я смотрела на него: Успокойся.

Я поднялась на ноги, застегивая джинсы и поправляя лифчик: Поспи два часа.

Подняв геркулес, я пошла прочь.

Все не так. Все совсем-совсем не так!

Два дня я старательно избегала Лешку. Два дня я пыталась вспомнить, кто заплатил за лекарства. Два дня, как на иголках, я пыталась вспомнить случаи, когда могла бы срываться в течение прошедших четырех лет. Это значило бы, что я лишь поставила зеркало перед своей совестью. А сама делала, что и раньше. По мелочам. Без особых затрат.

Энергия в природе не возникает из ничего и не исчезает; она только может переходить из одной формы в другую, – это все, что мне оказалось нужным в двенадцать лет для понимания природы взаимодействия. Энергия нейтральна и безымянна. Она течет сквозь всех и циркулирует внутри каждого. Самый простой способ позаимствовать её для своих целей – возбудить физическое желание. И это не плохо. Это как кровопускание. Как донорство. Как месячные. Когда уходит кровь, организм работает на компенсацию и обновление. Так я считала в двенадцать, в тринадцать, в четырнадцать, в пятнадцать, в шестнадцать лет. Сейчас я об этом не думаю.

Я обегала взглядом занятые компы и безразличные затылки. Я постукивала мыском по полу.