Судный день - стр. 10
Обладая абсолютным познанием мира, Ганеша не понимал только одного: что он здесь делает, среди этих биороботов? Что он должен постигнуть? Найти какой-то ключ, разгадку. Решить эту головоломку и перейти на следующий этап: туда, не зная куда.
Но на этом этапе необходимо было не дать этой биосистеме подмять тебя под себя и сделать её составной: таким же биороботом, в которого требовало от него превратиться, и с каждым годом всё настойчивей, его орущее, жрущее, пьющее тело. Мяса! Мяса! Мяса! Тело жаждало «вина, хлеба и зрелищ!» А его внутренний раскол на ангелоидного Ганешу (я-для-других), философа Аполлона (сверх-я) и мирского Диониса (я-для-себя) находило смешным и никчемным. И эти их нередкие споры немало его озадачивали.
Ганеша жалел биороботов, они были так наивны.
Но Аполлон, после серии экспериментов не испытывавший к ним ничего, кроме брезгливого отвращения, говорил ему, что они сами выбрали себе такой формат бытия. И даже если Ганеша снова попытается им помочь, всё одно попятятся «на круги своя».
И Дионису не оставалось ничего, как только тупо использовать девушек по мере своих потребностей. Выслушивая, если он отступал от общепринятых норм, нытье или сентиментальные разглагогольствования Ганеши. А то и получая нерукотворческие подзатыльники и зуботычины от Аполлона. Дионис, теоретически, был телом. Такая у него была работа.
Ведь далеко не случайно в его подвальном окружении Ганешу именно так и звали. Одного его друга в тот судьбоносный день на неокрашенной деревянной лавочке возле блекло-зелёного железного гаража назвали «Ясон». Другого – «Гектор». Третьего – «Антон-Батон»…
– А я? – не понял Ганеша. В свои тринадцать.
И самый старший из них, высокий натуральный блондин с голубыми глазами истинного арийца, которому для полноты картины не хватало только шмайстера, смерил его сверху-вниз взглядом и сказал:
– А ты будешь «Дионис».
– Но – почему?
– Девушкам будет нравиться такое прозвище, – многозначительно усмехнулся Боб, подмигнув голубым глазом.
– А если девушки будут во мне разочарованы? – попробовал Ганеша думать. Как Дионис.
– Так это же случится уже потом! – лишь усмехнулся Боб. С высоты своего опыта.
И все поддержали его дружным смехом.
А то, что Ясон был старше его на полгода, Гектор – на полтора, а Боб – на два с половиной, но все они относились к Дионису тогда как к равному, как настоящие друзья, делало его внутренне старше своих сверстников. Тем более то, что Ясон в своей волейбольной команде был самым младшим, заслужив от старших его на два-три года волейболистов прозвище «сынок», каждый год уезжая с ними на целое лето за город в спортивный лагерь, делало Ясона внутренне как минимум равным Гектору. А следовательно и – Диониса, моментально перенимавшего его социальные навыки. Заставляя их обоих относиться к своим одноклассникам, как к малявкам. Раздавая затрещины. Делая исключение только девочкам, отпуская в их сторону дикие шуточки! И заставляя девичьи щеки покрываться румянцем от непонятного им самим ещё возбуждения.
Не имея возможности ни покорить высшее общество, подобно Люсьену де Рюбампре, ни завоевать его, подобно д’Артаньяну, так как имел не укомплектованную экипировку, Дионис был заброшен в его тыл. Хотя коня давно уже заменила машина, плащ – имидж, а меч… Как был, так и остался мечом, только и жаждущим воткнуться в тугую плоть.