Судьба вампира - стр. 38
– Знаешь, на что я пошел, чтобы увидеть тебя, Аника? – поэт дрожал от возбуждения. Только теперь оно было вызвано не предвкушением встречи, а ослепляющей похотью.
– Ты даже представить себе не можешь, что я отдал в обмен на это, – его руки обхватили ее лицо.
Он потянулся, чтобы поцеловать ее в губы, но она успела отвернуться.
– Уйди прочь, животное! – понимая, что своим поведением только разозлит безумца, Аника все равно не могла воздержаться от летящих с языка бранных слов.
Люций как-то странно посмотрел на нее, но в глазах его не было обиды. Они были затуманены пеленой безумия. Так выглядят глаза зомби. – Ты не понимаешь… – Уйди!
– Не гони меня, не надо…
Внезапно Люций вспомнил, как утопал в мечтах, взлелеянных совершенством любимого образа. Целый год он страдал от неразделенной любви. Но была надежда. А что теперь? Он будет вынужден страдать всю жизнь?
– Я прошу.
– Нет, это уже слишком, – певица сделала еще одну решительную попытку и, наконец, вырвалась из его железной хватки.
– Кто-нибудь! Помогите! – закричала она, пятясь от поэта в сторону гримерной.
– Звать не пойми кого только для того, чтобы прогнать меня прочь! Скажи мне, я тебе совсем не интересен?
– Оставь меня в покое!
Не говоря больше ни слова, Люций пошел на нее. Губы его, дрожа и расползаясь, обнажили острые клыки. Лицо его похоронило всякую надежду, и с ужасом она увидела в его глазах безжалостную ярость.
– Быстрее! Быстрее же! – кричала певица кому-то за спиной.
На свою беду Люций услышал сбивчивый топот слишком поздно. Когда они появились в коридоре, он не был готов к горячей встрече.
– Что произошло? – спросил один из них, подбежав к поэту.
– Он! – Аника ткнула пальцем в незнакомца, – … пытался напасть на меня!
– Это ложь! – вскричал Люций и снова бросился к певице.
Трое дюжих стражников скрутили его в считанные секунды. Двое из них схватили его за волосы и приподняли голову.
– Откуда он взялся, госпожа?
– Сама не знаю. Появился из ниоткуда, – певица указала на выход. – Выставите его за дверь. Немедленно! – она бросила последний взгляд на поэта, и взгляд ее был полон отвращения.
– Может, сдадим его скобрам? Пусть разбираются.
– На них мало надежды. Или вы хотите убедить меня в том, что мне не стоит доверять своей охране?
Больше вопросов стражники не задавали.
– И сделайте так, чтобы я больше никогда не видела этого человека.
– Опомнись, Аника! – кричал поэт, но слова его тонули в аплодисментах публики, которая уже начала приветствовать любимицу Менкара.
Звуки ее удаляющихся шагов он услышал одновременно с тем, как заплакал. Слезы текли по щекам, но не жгли плоть, как раньше, когда он плакал из-за своей слепоты.
Конец ознакомительного фрагмента.