Судьба уральского изумруда - стр. 8
– Жиг’обаска! Жиг’трест! Саг’делька на ножках! – картаво бурчал Игорь Потапов, спускаясь со второго этажа бабы Нины, откуда его только что выставили. И хоть на дверь ему указала Лидия – обладательница довольно-таки поджарой фигуры, Игорь сердился не на нее, а на Алевтину. По его мнению, не будь сестры, наследство перепало бы ему. А кому же еще? У бабы Нины внуков больше нет. Дети не считаются, они уже старые, им не надо.
Детей у бабы Нины было двое: Феликс и Сергей. Старший из сыновей, Феликс – спившийся отец Игоря, с которым Зоя, вдоволь намучившись, развелась, когда Игорь «вырос» – в его тридцать лет. Бывшие супруги разменяли полученную Феликсом от станции еще в лучшие времена квартиру на две «живопырки». С тех пор Феликс Потапов не объявлялся ни у матери, ни у брата, ни у Зои с Игорем. Сергей не без просьб Нины Степановны как-то пытался его разыскать. Узнал только, что тот вроде подался на север за большим рублем. Там и сгинул.
Придя домой, Игорь сразу нарвался на мать. Разговаривать не хотелось. Он вообще не собирался идти в дом бабы Нины, да мать настояла, говорила, сходи, напомни о себе. Сходил. И что в итоге? Как Бобика за дверь выставили! А он говорил: нечего там делать! А мать свое нудила. Во всем она виновата!
– Как там? – спросила Зоя с порога.
Игорь поморщился: не отстанет ведь!
– Никак! – процедил сквозь кривые зубы Игорь и поспешил в свою комнату. Он плюхнулся на диван и уткнулся в смартфон. Зоя последовала за сыном, деликатно присела на край дивана и принялась втолковывать свое видение:
– Бабка Нина тебя за внука никогда не считала. У нее есть любимая внучка – Алька, с ней она всегда нянчилась. Еще младшего, Костю, признавала, пока с ним не случилось несчастье. Так же и отца твоего нагулянного сыном не считала – мешался он ей. Все с младшеньким, с Сереженькой, носилась, как с писаной торбой. А папаня твой был так – подай, принеси. И звала она его Филькой. Как дворового пса.
Не отрываясь от смартфона, Игорь хмыкнул:
– Так вот почему он стал скотиной!
Игорь никогда не называл отца отцом, всегда только местоимением – «он».
– Не исключаю, что твой папенька так себя по-свински вел под влиянием бабки Нины. Это она его против нас с тобой науськивала! – Зоя завела свою любимую пластинку – свекровь она недолюбливала и при случае всегда выставляла ее в невыгодном свете.
– Да слышал я уже это, – отмахнулся Игорь. – Ма! Чай есть?
– Сейчас принесу! – метнулась Зоя на кухню и уже оттуда продолжила: – Вот увидишь, старуха все Альке завещает. А по закону, между прочим, вы с Алькой равноправные наследники.
– Там же Дядьсег’ежа – наследник пег’вой очег’еди, все ему отойдет, – проявил юридическую осведомленность Игорь.
– Дядя Сережа и так уже квартиру получил. С него хватит! Хочу тебе сказать, твой дядя Сережа не большого ума, даром, что начальник. Техникум паршивенький закончил, а держится, словно у него диплом Сорбонны. Вот у твоего отца образование достойное, престижный вуз, а толку… – Зоя вздохнула, сожалея о своей нескладной судьбе. Когда за Феликса выходила – за такого красивого, умного и перспективного, – думала, счастливый билет вытащила, а оно вот как обернулось. Не разглядела в нем тяги к зеленому змию. И как ее так угораздило? – Мог бы человеком быть, и мозги были – все пропил. А у дяди Сережи мозгов никогда не было. Ему невдомек, что изумруд не выдумка. В образовании у него пробелы. Я сомневалась, но долго изучала этот вопрос и пришла к выводу.