Судьба из другого мира - стр. 21
В плане комфорта шверг спроектировали достаточно разумно, отказавшись от сидячих мест и сделав лежачие полки. Порой приходится ехать сутками, поэтому, дабы пассажиры не желали перебить друг друга уже через несколько часов, всем отводилось по купе. Точнее, минимум на двоих, меньше не позволяла конструкция шверга.
Через несколько секунд поезд плавно качнулся, и за окном поплыл перрон станции. Йонне чуть скривился – это было вроде как: «Люблю, скучаю, слава богам, что уехал», – и помахал активнее.
Я поднял руку в ответ и приложил ладонь к стеклу. Еще некоторое время мы видели друг друга, а потом станция растаяла в сапфировых всполохах. Пришлось отшатнуться и зажмуриться. В воздухе запахло озоном, голова чуть-чуть закружилась. И шверг на немыслимой скорости рванул в иное пространство.
Ветер северный, ветер суровый, ветер летит на прозрачных крыльях, оставляя за собой дорожку изо льда и камня. Смеется стройная, как липа, Дева-Сванен, смотрит бездонно-голубыми глазами прямо на грешную землю. Нет зрачка в ее глазах, нет и белка. Только голубая гладь, что бывает в летнюю ясную погоду. Не зря говорят, что при сотворении мира, когда великан Химмелен расколол небосвод на части своим гигантским молотом, попали осколки неба в глаза Девы-Сванен, его младшей дочери. С тех пор видит она больше, чем остальные. Парит выше, может коснуться рукой самого солнца.
Однажды помчалась Дева-Сванен за другом своим, северным ветром. Собрала воедино лед и камни. Сжала лед в руке и выбросила – появилась ледяная Сверге; перетерла камни в руках, там, где ссыпались они, – образовалась горная Норге. Пронеслась Дева-Сванен по воздушной дороге вниз, достала из-за пояса еловую веточку, бросила на землю – зеленым ковром расстелилась прекрасная Данмарке. Стряхнула с белых пальцев капельки росы, упавшие с веточки, и превратились они в бесконечно прекрасную озерную Финде и далекую, опасную как вулкан Исле.
Дунула Дева-Сванен на сотворенные ею земли, наполнились они жизнью: и людьми, и зверьми, и птицами всякими.
Сел к ней на плечо божественный мудрый Ворон-Круммисвар, щелкнул клювом, хрипло закаркал. Нахмурилась Дева-Сванен. А и верно, прав он. Себе она вон сколько всего прекрасного сделала, надо бы и друга не забыть. Махнула рукавом – и появился Остров Зимнего Ворона. Место, куда нога обычного человека не ступит, тень птицы не коснется, вздох зверя не пронесется.
Довольно каркнул Ворон-Круммисвар, поднялся в воздух, облетел вокруг белокурой головы Девы-Сванен.
– Хор-р-роша, хор-р-роша, – одобрил он. – Землю мне дала, хор-р-роший будет дом.
Улыбнулась Дева-Сванен, даже щеки заалели. Вот она какая, много может! Хотя и радовалась искренне, что смогла угодить.
– За это жениха к тебе пр-р-риведу, – вдруг каркнул Ворон-Круммисвар, сверкнув черным глазом. – Жди!
И улетел в мгновение ока. А Дева-Сванен так и осталась стоять, прижав ладони к щекам и глядя ему вслед. Только сердце билось быстро-быстро, а душе почему-то стало горячо и сладко.
Месяц прошел, может, и два. Когда зацвели деревья и зажурчали ручьи, освободившись от ледяного плена, принес ветер северный, ветер суровый, шепот листьев и облаков:
– Жених… Жених летит за невестой! Жених летит за невестой!
Я прикрыл глаза и сжал пальцами переносицу. Надо бы спать, а сон что-то не идет. Постучав пальцами по гладкой и твердой обложке, решительно захлопнул книгу. Йонне, кстати, надо прибить по возвращении. Я прекрасно помню, что отложил для поездки веселый детектив про сыщика Дана Арнаутссена и его боевую секретаршу Марит по прозвищу Сова, чтобы отвлечься и немного переключить мозги. Однако… в итоге обнаружил иллюстрированное издание «Мифов и сказаний Норге». И когда откровенно надоело смотреть в окно, где проносились высокие ели, я все же принялся листать книгу.