Судьба и Служба. Тюркские контуры России - стр. 8
Все вышесказанное – лишь краткая «историческая справка». Основу книги составят и реальные судьбы наших современников, с кем мне довелось познакомиться, беседовать и наблюдать, как их характеры, деяния иллюстрируют закономерности, «исторические тренды». Отдельная глава представит двух крупных российских военачальников: генералов Махмута Ахметовича Гареева и Расима Сулеймановича Акчурина.
А одним из человеческих измерений упомянутой, зафиксированной этнографами близости якут (тюрок) и монголов станет рассказ о жизни, творчестве моего друга, якутского классика российской литературы Николая Лугинова, давшего в своем романе «По велению Чингисхана», лучший из портретов великого монгола, легший в основу международного киноблокбастера: «Тайна Чингисхана» (Россия, Монголия, США, 2009).
В нескольких статьях, ТВ-передачах я предлагал дополнить, увенчать русско-тюркский лексикон еще одним важным, многомерным тюркским словом: Кысмет – Судьба (Язмыш у татар, Тыгдыр у якутов). Словосочетание, вынесенное в подзаголовок, возможно, кому-то напомнит «невидимую руку рынка» Адама Смита, самый знаменитый и фундаментальный термин политэкономии из его книги «О богатстве народов» (1776):
«Они работают, ведомые этой невидимой рукой, способствующей тому, что не входило в их намерения. Преследуя собственный интерес, они способствуют интересам общества более эффективно, чем если бы реально желали делать это».
Термин с репутацией, несколько подмоченной в одно всем известное десятилетие, когда его особенно часто повторяли, а ту «невидимую руку» постоянно «ловили в карманах» – вполне видимых!
Но сам образ, «Невидимая рука», вполне применим к действиям многих миллионов тюрок и русских, тысячам нойонов и князей, десяткам великих вождей, государствостроителей и полководцев. Он даже необходим, чтоб картина великого итога деятельности этих вождей, народов, поколений никак не походила на чей-то удачно реализовавшийся хитрый политический расчет, план, а данная книга – на развернутый комплимент этим вождям и народам…
Действительно, объективное сравнение некоторых итогов распространения евразийской цивилизации с результатами работы Испанской, Британской, Французской колониальных империй[3] может быть воспринято как дежурная пропаганда, славословие.
Подчеркивая главный итог деятельности двух тысячелетий: Северная Евразия оказалась единственной незатронутой религиозными войнами, тотальным геноцидом, в современных выражениях: территория «геноцид-фри». Не затронутой и работорговлей. Единственное исключение: крымские татары, втянутые в этот «бизнес» генуэзцами. А массовый захват пленных в походах Чингисхана все ж не превращал их в «международный товар». Им более соответствует вполне официальный термин: «перемещенные лица». Например, к миллионам «перемещенных лиц» Второй мировой войны часто прилагают термин «их рабский труд», но НЕ «работорговля».
Сей итог, который может быть предъявлен и на Страшном суде, никак нельзя свести к казенным славословиям в адрес своих царей и ханов.
Батый, покоряя Русь, Иван Грозный – Казань, наверняка думали о приращении своих личных владений и богатств. Строгановы, Ермак, Хабаров, Дежнев, дошедший до Якутии, Чукотки… думали о хабаре (особенно покоритель Камчатки Атласов). Хотя объективно были заметны и великое любопытство, и поиск «Беловодья», «Опонского царства» – земли праведной жизни, но все ж главный «мотор» был хабар!