Судьба и Служба. Тюркские контуры России - стр. 47
И ко всем славословиям Европы императрица Екатерина получает и этот… не титул, а прозвище, но идущее от самого народа, искренно благодарных подданных, соотечественников: Эби-патша (Бабушка-царица).
Характерный пример благородного достоинства: даже и самые ярые националисты не утверждали, что это-де была уступка, не доказывали, к примеру: «Мы-де подняли два восстания, очень успешных, грозили еще четырьмя и потому Екатерина пошла на уступки…» Это сам ход Судьбы плавно подвел Россию к тому, что она и должна была сделать, и все согласны, что общего величия в таком мотиве больше, чем в каком-нибудь самом хитром политическом компромиссе.
Когда в Судьбу – Язмыш – Кысмет России вошел, закрепился этот фундаментальный принцип? Давший в полосе от Волги до Тихого океана столь невероятный для остального мира результат…
Способность русских «находить почву для сближения с другими народами» поражала и иностранных наблюдателей.
Француз Ланойе (1879): «Когда русский мужик с волжских равнин располагается среди финских племен или татар Оби и Енисея, они не принимают его за завоевателя, но как единокровного брата, вернувшегося на землю отцов… В этом секрет силы России на востоке…»
Джордж Керзон, будущий министр иностранных дел Великобритании, проведший знаменитую «Линию Керзона», еще в конце XIX века проехал по среднеазиатским владениям России и отметил: «Россия бесспорно обладает замечательным даром добиваться верности и даже дружбы тех, кого она подчинила силой… Русский братается в полном смысле слова. Он совершенно свободен от того преднамеренного вида превосходства и мрачного высокомерия, который в большей степени воспламеняет злобу, чем сама жестокость…»
Американский сенатор Бэверидж, проследовавший в 1901 году через всю Сибирь, также увидел главную причину прочности позиций России на Востоке в том, что: «Она присутствует там в виде русского крестьянина, отличающегося от других наций тем, что он не проявляет никакого оскорбительного способа обращения с расами, с которыми превосходно уживается… И у русского солдата свойственная всем русским поразительная способность дружиться с народом, который он победил…»
Американский историк, директор библиотеки Конгресса США Джеймс Биллингтон: «Сибирь – это идеальное место, поскольку она стала эмоциональным средоточием поиска Россией своей новой идентичности скорее как передового рубежа развития цивилизации, чем военизированной имперской силы».
Этим-то и неприятна, непонятна и страшна история России, Сибири, русских, татар – для всех стран, запятнанных настоящей колонизацией континентов, геноцидом и работорговлей. Да, Джордж Керзон мог себе позволить объективную оценку, но ведь это он проехал по России частным лицом, вольным путешественником. А в качестве чиновника, возглавив тот самый «Форин офис»? Не знаю, утверждать не возьмусь[24], но… огромное число изначально ангажированных писателей, историков, выбирая «направление главного удара», целят именно в это основание нашего русско-татарского дома.
Вот «Die Eroberung Sibiriens» von Dr. Juri Semjonow» («Завоевание Сибири» Юрия Семёнова). Колоритен и этот Juri Semjonow, и место, и дата издания: город Берлин, 1942 год. Предисловие: «Вся история Сибири – это история ее колонизации». И далее Juri Semjonow твердит, что «история Сибири может быть понята только через историю её колонизации… история Сибири превратилась в мировую, и очередная страница истории Сибири «будет нашей» (захваченной нацистской Германией).