Студентка, коммерсантка и просто красавица! - стр. 42
Колонка моментально утихомирилась, продолжая изливать из себя очередную лирическую композицию.
- Ты недоговорила, - услышала я Колю
- Нет. Ничего. Глупости всякие. Скажи, куда ты планируешь поступать?
- Знаешь же, - удивился он, - на инженера. Мне мать уже все уши прожужжала, какая это отличная профессия.
- А сам, куда бы хотел?
- Не знаю, родители сами решили, куда мне пойти. Да и какая разница?
- Зря ты так. Ведь вокруг столько возможностей. Например, авиационный институт, - ничего не могла с собой поделать, хотя бы так намекнуть обязана, сердце было не на месте. Замечательный же парень, ему бы иную судьбу! Может, если сказать не напрямую, прокатит?
- Ого, замахнулась. Это же ехать. В Москву, Ленинград или Воронеж.
- Почему бы и нет. Дадут общагу. Только представь. Ты паришь в небесах, а внизу, на многие километры, простираются города, леса, поля. За иллюминатором проносятся облака, словно кусочки мягкой ваты, разгоняемые пропеллерами.
И после моих слов ничего не сломалось. Была надежда, что Николай последует моему совету.
- Ты так говоришь, словно сама летала, - улыбнулся Коля, - мне нравится. Я подумаю над твоими словами.
Танец окончился, Николай проводил меня на место и растворился в толпе. Ко мне подошёл Юрка:
- Иванова, - зашептал он заговорщицки, - она согласилась.
- Кто? О чём ты?
- Ну, Люба. Мы с ней танцевали. Она оказывается такая интересная. И почему я её раньше не замечал?
- Это же здорово, - улыбнулась однокласснику, - не упускай момент, пригласи снова.
- Мудрая мысль, - кивнул Сорокин и пошёл сквозь толпу танцующих к столику, где сидела Люба.
К утру все выдохлись, музыка звучала тише. Поварихи убирали со столов.
- Чего скисли? - раздался на весь зал голос Сорокина. – А кто будет встречать рассвет?
Это была одна из традиций школы, идти, пока ещё не занялось утро с классным руководителем встречать новую зарю. Ребята зашумели, все разделились по классам и нестройными рядами двинулись к выходу.
Было решено посетить наш сквер, который мы высадили в начале весны. Дороги ещё были пустынны, все притихли, разговаривая вполголоса. Девчонки шлёпали босиком по асфальту, держа туфли в руках. Ноги отекли и болели от бесконечных танцев. Впереди я увидела Юру и Любу, Сорокин нёс её туфли, второй рукой зажав Любину ладонь. Подруга тихо смеялась над очередной его шуткой, сверкая счастливыми глазами. А ко мне неожиданно подошла Светка:
- Ира, ты прости меня. Не знаю, что тогда нашло, - тихо проговорила она, - словно наваждение.
- Я не сержусь, - обернулась к ней, слегка сбавив шаг. Света сильно натёрла ноги и еле ковыляла даже босая.
- Папу переводят по работе. Мы скоро уезжаем, - она тихонько всхлипнула.
- Ну, что ты, не плачь! Может, там вам будет лучше? - обняла её за плечи.
- Ага. Никого я там не знаю. Все друзья здесь, вся жизнь тут! - внезапно она разрыдалась, уткнувшись мне в плечо.
Я развернулась и обняла её.
- Перестань, не надо. Везде люди живут. Вы же не в глухую деревню едете. В большой город. Там и институты хорошие есть. Поступишь, заведёшь друзей.
- Откуда ты знаешь про большой город? Я не говорила, - вытерла слёзы подруга.
Вот так, прокололась на малом. Впредь стоит быть осторожнее в словах:
- Так разве отправят такого специалиста, как твой отец в глухомань? Сама подумай. Ничего удивительного здесь нет.