Студёная любовь. В огне - стр. 21

Я бы хотела с ними поговорить по-дружески, сблизиться, чтобы разоткровенничались о жизни в замке, расспросить о королевской семье, узнать, что изменилось за время нашего с принцем отсутствия и вообще за последние пять лет, но они не проронили и слова за последний час, а у меня в горле все еще горело от кислоты. Я даже ароматный суп едва съела и, долго жуя кусочки овощей и мяса, глотала через боль. Знала, что нужны силы, понимала, что бой только начинается и мне придется сотню раз сгореть, чтобы растопить лед, который воздвиг вокруг себя Синарьен.

Что его так изменило? Он нарочно это делает или что-то произошло на Ялмезе?

Скребло под меткой, что словно впала в анабиоз, сердца заводились, оглушая меня перекличкой, жар катился по телу крупными волнами. Я сама виновата, что Син отдалился, сама ведь отталкивала и запрещала ему подходить. Теперь расплачиваюсь.

Я хотела вспомнить, знала ли помощниц раньше, потому что они как-то странно косились на меня и изредка шушукались, но от одной попытки напрячь голову, чтобы воззвать к памяти, в носу засвербело от крови.

После трапезы, несмотря на недомогание и слабость, я попросила девушек отвести меня в библиотеку. Не буду сидеть сложа руки, буду искать ответы, пока не упаду без памяти. Служанки переглянулись, обменявшись скептическими взглядами, но выполнили просьбу.

Я старалась всю дорогу им помогать и не виснуть сильно на плечах, но около высоких знакомых дверей с резьбой в виде кудрявой ивы от нахлынувших воспоминаний меня хорошенько тряхнуло. От этого я дернула Ливере платье на плече и даже слегка разорвала ткань, а Джесси от напряжения сильно вспотела. Они чудом меня не упустили на пол.

– Безродная, не можешь ходить, сиди в покоях, – от стены около библиотеки отлепился знакомый одноглазый страж – Киран. Одет воин был те же штаны с множеством заклепок и кожаную жилетку, что прикрывала его крупный торс. Он помог служанкам завести меня внутрь и, молча махнув рукой, отпустил их.

– Я приготовлю отвар для тонуса мышц, – смущаясь, пробормотала Ливера и, неловко присев, поспешила за напарницей.

– Не торопитесь, – бросил им вслед страж, усаживая меня на мягкую кушетку. – Мы здесь надолго. Так ведь, Любава?

Я перевела мутный взгляд на воина и попыталась вспомнить его лицо. Неужели мы знакомы? Неужели в темнице – не первая наша встреча? Как же сложно жить с дырой в голове!

Я зарычала и сжала пальцами виски.

– Хочу все вспомнить!

– И по своей же глупости сгоришь, – страж отошел к окну и распахнул высокую створку, впуская свежий воздух.

– Почему? – вскинула голову, продолжая держать пальцы на висках. Внутри все кипело, плавилось, память приходила отрывисто, лоскутами – но было ощущение будто не она рваная, а я. – Почему ты мне помогаешь?

Киран вытянулся, переместил вес с одной ноги на другую, черные перевития на его плечах мягко подсветились, глаза загорелись синим огнем.

– Хочется. – Прищурился. – А что?

– Ты служишь принцу, – я отвела взгляд, чтобы не видеть глаза воина и не показаться слишком ранимой. Любое упоминание Синарьена по-настоящему взрывало эмоции, подливало жар в кровь. Казалось, что в миг я превращаюсь в опасный механизм, который способен уничтожить все живое вокруг.

Киран куда-то отошел, хруст его одежды замер у одной из полок с историей Энтара. Я до сих пор помню. Где что стоит! Удивительно! И зло брало! Стерли нашу с Синаром любовь, наши воспоминания друг о друге, мою личность, заставив меня поверить в свое бездушие и холодность, но зато оставили ненужное знание о расположении полок в этом проклятом замке.