Строгая кузина Кристен - стр. 8
Утро было хмурое. Ветер с озера толкал Николаса в спину, когда молодой человек ехал на велосипеде по улочкам городка. В седло он не садился и крутил педали стоя. Седло было жесткое, и стоило ненароком присесть, как Николас живо вспоминал о вчерашней выволочке. Проехав мимо ратуши, Николас соскочил с велосипеда и обернулся. Город уступами рыжих черепичных крыш спускался к Боденскому озеру. Озеро было таким большим, что дух захватывало. И если противоположный берег с покатой зеленой горой и городком Лудвигсхафен у её подножия был отчетливо виден в ясную погоду, то на востоке озеро становилось все шире и шире, и тянулось вдаль, пока не пропадало в серой дымке.
Холодный ветерок забирался под одежду. Николас застегнул потертую вельветовую куртку и по улице Гусиной песни направился к дому фрау Шеен. Велосипед он держал за руль и катил рядом с собой. Этот старый одноэтажный дом с белеными стенами Николас узнал сразу. Под окнами стоял каштан с обрезанными на зиму ветвями. Живая ограда из тиса была аккуратно подстрижена. На тротуаре возле дома был припаркован желтый «фольксваген» Эрики. А пройдя ближе, Николас заметил, что за «жуком» стоит серый новенький «опель».
Николас огляделся по сторонам – на улице не было ни души. Тогда молодой человек быстро свернул в проулок. Он поставил велосипед на подножку, а сам пролез сквозь тисовые кусты. Пригнувшись, Николас подбежал к стене дома и замер возле окна. Оконная створка была приоткрыта, и Николас услышал взволнованный мужской голос,
– Ты же простишь меня, дорогая?
– Если у тебя хватить мужества сдержать слово, я не подам на развод, – ответила женщина.
В её голосе Николасу послышалась насмешка.
– Анна, я искренне сожалею о своем недостойном поведении…
– Мы уже говорили об этом много раз. Артур, ты всегда так искренне раскаиваешься! А потом все повторяется, как в дурном сне. Ты неисправим, Артур! У меня осталась надежда только на вас, фрау Шеен.
– Что же если, герр Харпе сам, по доброй воле… Я подчеркиваю, добровольно… – начала было фрау Шеен, но мужчина её перебил.
– Я иногда думаю, что сошел с ума! Это просто какой-то кошмар… Это так нелепо, так…
Анна Харпе со значением кашлянула в кулачок.
– Да, дорогая, – торопливо сказал мужчина, – Я по своей воле, ради сохранения нашей семьи… Я прошу вас, фрау Шеен!
– Хорошо, герр Харпе, будь по-вашему, – согласилась Эрика Шеен. – Пожалуй, будет лучше закрыть окно.
– У вас двойные рамы? – удивилась фрау Харпе.
– Верно, милочка, это чтобы с улицы не было слышно ни звука.
Николас услышал, как над его головой захлопнулась оконная створка. Он поднялся с корточек и осторожно заглянул в окно. Николас увидел несколько старомодно обставленную комнату с массивным столом, книжным шкафом и парой стульев для посетителей. Стены комнаты были оклеены зелеными в золотую полоску обоями. Возле окна стоял молодой мужчина лет двадцати пяти. У Артура Харпе было несчастное испуганное лицо, аккуратно постриженная светлая бородка и жидкие, редеющие на макушке волосы. Дрожащими пальцами Артур расстегивал пуговицы рубашки. В глубине комнаты стояла фрау Шеен в темном строгом платье и другая женщина, вероятно Анна. Эта была невысокая полная дама приятной наружности с румяными щечками, пухлыми губками и бегающими глазками. Скрестив руки на груди и беззаботно улыбаясь, Анна Харпе наблюдала, как ее муж снимает рубашку и, аккуратно сложив, кладет на стул. Оставшись в брюках, герр Харпе оглянулся на женщин. Эрика Шеен коротко кивнула. Её глаза вспыхнули, словно льдинки в сумраке кабинета. Мужчина, опустив голову, стал расстегивать пуговицы на поясе. У него была бледная кожа с россыпью веснушек на груди. Он был худощав, но отрастил небольшое брюшко. Когда на мужчине из одежды остались лишь длинные клетчатые трусы и носки, фрау Шеен взяла его за локоть и отвела в угол кабинета. Артур шел за фрау Шеен медленно на полусогнутых ногах, словно каждый шаг давался ему с трудом. И только тогда Николас заметил в углу что-то вроде высокого столика с маленькой столешницей и крепкими ножками из бруса. Понурив голову, Артур подошел к этому столику и неловко лег грудью на столешницу. Нет, никакой это был не столик! Неожиданно Николас вспомнил, что уже видел где-то этот странный предмет интерьера, вероятно, в каком-то фильме или книге. В кабинете фрау Шеен стояли самые настоящие козлы для порки!