Стрелы моей любви - стр. 20

– Не знала, что ты такой крутой, – тихо отозвалась я, попытавшись отстраниться, но все тщетно – он снова придвинулся ко мне. – Конечно, у тебя много медалей, но вряд ли тебя можно назвать выдающимся лучником.

– Папа учит меня пускать пыль в глаза, чтобы все вокруг думали лишь то, что мне выгодно.

– Похоже, он неплохо разбирается в подобных вещах.

– Так и есть, – обреченно согласился Алекс. – Но его план не сработает. Все знают, кто я такой.

– Сомневаюсь, – возразила я. – Работа твоего отца не дает представления о том, что ты за человек.

– Но разве не ты оскорбила меня в прошлом году из-за ходивших по Академии слухов?

– Я.

– Ну и ну, даже не отрицаешь.

Его шепот, доносящийся до моих чувствительных к любым звукам ушей, вызвал волну мурашек по всему телу, но я предпочла проигнорировать их существование.

– Мне должно быть стыдно за те слова?

– Естественно.

– Но я все еще не знаю, честно ли ты попал на прошлогодние соревнования.

– Думаешь, я бы позволил протянуть меня нечестным путем? – оскорбился Александр.

– Откуда мне знать?

Раздраженно хлопнув ладонью по своему бедру, он обиженно отвернулся.

– Прости, если те слухи – неправда, – тихо извинилась я.

Водитель, все это время сидевший неподвижно, обернулся и бросил на меня изучающий взгляд.

– Это ужасно, если тебя оклеветали, – продолжила я, несмотря на греющего уши мужчину. – Но как ты можешь быть уверен, что твой отец этому никак не способствовал? Он мог сделать это за твоей спиной.

– Тогда меня тем более не стоит винить. Я это даже не контролирую, – парировал Александр, сидя полубоком. – Все, что мне остается, это усердно тренироваться и надеяться, что мою победу не назовут подкупом.

Не думала, что стану ему сочувствовать. Но, услышав эти полные горечи фразы, я неожиданно прониклась испытаниями, которые выпали на его долю. И пусть мне были чужды конкретно эти переживания, я не понаслышке знала, что значит нести на своих плечах непонятное другим бремя.

Когда автомобиль остановился возле моего дома, я собиралась коротко поблагодарить за помощь и быстро выбраться наружу. Но вместо этого осталась сидеть на месте, пытаясь отыскать в своем сердце слова утешения и поддержки.

– Ты чего застыла? – удивился Алекс.

– Тебе следует идти своим путем, несмотря ни на что, – сказала я, глядя на свои сложенные на коленях ладони. – Лишь немногие люди понимают, что ты чувствуешь, но это не должно тебя останавливать. Трудности, через которые ты проходишь, могут как ослабить тебя, так и сделать сильнее. Надеюсь, ты сможешь обратить их в свою пользу и стать первоклассным спортсменом. Но только в этот раз не на словах, а на самом деле.

Не дожидаясь его ответа, я схватилась за ручку и, рывком распахнув дверь, практически выбежала на улицу. Не оборачиваясь, помчалась к дому, да так быстро, что едва не потеряла равновесие. Оказавшись внутри, я тихонько пробралась к окну и выглянула наружу. Автомобиль исчез, а вместе с ним и мой шанс узнать, что о моей речи думает Виллем-Александр.

Удивительно, но в последующие дни мы с Александром почти не общались. Из тех немногочисленных реплик, которыми мы обменялись на учебе, мне удалось узнать лишь происхождение его двойного имени.

Отец хотел назвать его Виллемом в честь прадеда с голландскими корнями, уважаемого моряка, трагично скончавшегося во время сокрушительного шторма, а мама настаивала на простом и понятном имени «Саша». В каком-то смысле они оба проиграли, ведь большая часть окружения их сына обращалась к нему исключительно «Алекс».