Стрелы кентавра. Кибервойна по-американски - стр. 11
Доктрина информационных операций обозначала эти возможности следующим образом: «Основные возможности для проведения [информационных операций] включают, но не ограничиваются психологическими операциями, операциями по обеспечению безопасности, военным обманом, электронной войной и физическим нападением/уничтожением, и могут включать в себя атаки на компьютерные сети»[49]. В более поздних документах было удалено слово «могут» и стало четко указываться, что информационные операции имеют подмножество действий, известных как «операции в компьютерной сети» (computer network operations, CNA)[50].
В конце 1990-х и начале 2000-х гг. различные команды, которые существовали ранее, были объединены и переименованы в команды по информационным операциям. В первую очередь старые коллективы по информационной войне, которым было поручено шифрование, электронная война, психологические операции и операции по обеспечению безопасности, были объединены в «новые» команды[51].
В 2010-х гг. эти довольно произвольные доктринальные взгляды были скорректированы. Отношения и интеграция информационных операций с другими военными возможностями были сформулированы следующим образом: «информационные операции говорят не о наличии отдельных возможностей, а скорее об использовании этих возможностей в качестве множителя силы для создания желаемого эффекта. […] Есть много военных возможностей, которые способствуют проведению информационных операций и должны быть приняты во внимание в процессе планирования»[52].
Нужно отметить, что эта доктрина была написана задолго до того, как беспроводные сети, полностью зависящие от электромагнитного спектра, стали обычным явлением. Эта «растущая распространенность беспроводных [Интернет] и телефонных сетей в оперативной среде создали широкий спектр возможностей и уязвимостей, когда [электронная война] и тактика [операций в компьютерной сети], методы и процедуры используются синергетически»[53]. Эти потенциальные синергетические преимущества и взаимозависимости привели к созданию набора операций, называемых киберэлектромагнитная деятельность (cyber electromagnetic activities, CEMA)»[54].
2011 г. стал переломным в отношении того, как американские военные стали воспринимать киберпространство. 15 ноября 2011 г. Минобороны США в форме категорического предупреждения заявило, что США оставляет за собой право ответных мер с позиции военной силы против кибератак и наращивает свои технологические возможности для того, чтобы точно определить сетевых злоумышленников. «Мы сохраняем право на применение всех возможных средств – дипломатических, международных, военных и экономических – для защиты нашей нации, наших союзников, наших партнеров и наших интересов»[55]. Было сказано, что «США необходимо знать кибервозможности других государств для того, чтобы обороняться от них и увеличить свои возможности для отражения кибератак, которые могут возникнуть»[56]. Также говорилось, что Национальное агентство безопасности обеспечит соответствующую поддержку Киберкомандованию США, что позволит Министерству обороны планировать и осуществлять кибероперации.
Вице-председатель компании Booz Allen Hamilton и бывший директор по национальной разведке Национального Агентства Безопасности в администрации Дж. Буша Майк МакКоннэлл в 2012 г. сказал, что США уже осуществляют кибератаки на другие государства с помощью компьютерных сетей