Стрелок (сборник) - стр. 8
– Тем хуже, – сказал мистер Кокс. – Скатертью дорога. Захотите снова связаться со мной – дайте частное объявление в «Монд», в разделе «Календарь событий». Даже не пытайтесь вступить в контакт другим способом.
– Прощайте, – ответил Терье.
Он спустился по ступеням, покинул дом, миновал мощеный двор, потом решетку. Мартен направился к Сене, остановил проходящее такси, доехал до Барбеса, сел в метро, сделал две или три пересадки и, выйдя на станции «Нотр-Дам-де-Лорет», оказался на воздухе. Встречу со своим финансовым агентом Терье назначил на одиннадцать, значит, еще рано. Он переждал у стойки кафе, за чашкой эспрессо, отдававшего дубленой кожей.
Финансовый поверенный Фольк жил на первом этаже дома на улице Виктуар, в глубине двора, в двух тесных комнатах, одна из которых служила ему кабинетом. Иногда он оставлял смежную дверь приоткрытой, и тогда в другой комнате виднелась плохо застеленная кровать с сероватым бельем. Фольк был низкорослым, некрасивым, лысым, с черными точками угрей и с неопрятными дурацкими усиками. Зимой и летом он принимал без пиджака. Его твидовые брюки в елочку держались на тонких, скрещенных на спине подтяжках с прищепками. Фольк был многословен. Курил твердые, как булыжник, постоянно гаснущие сигары «Тосканелли».
– Я не внушаю доверия, потому что выгляжу как оборванец, – сказал он однажды Терье. – Да! Да! У меня неряшливый вид, господин Шарль, я похож на мелкого барышника! – выкрикивал он, хотя Терье и не пытался возражать. – Хороший финансовый советник должен выглядеть преуспевающим. Так думают люди. Но мне некогда. Хотите знать почему?
– Хочу, – терпеливо ответил Терье.
– Потому что у меня все время уходит на деньги, – сказал Фольк торжествующим тоном. – Я пускаю их в оборот. Мне это нравится. Ничто другое меня не интересует. Ни пожрать, ни потрахаться, ни одеться получше – ничего. Вы понимаете, что это такое – когда голова забила только одним?
– Возможно.
Фольк недоверчиво покачал головой, потом показал Терье фотографию дочек, двух девочек-подростков, с которыми виделся раз в месяц (он был в разводе).
В одиннадцать часов Терье позвонил в дверь Фолька, отдал ему наличные в коричневом пакете и подробно проинструктировал. Фольк записал и высказал ряд замечаний. Потом Терье снова вышел на улицу.
Падал мелкий снег – редкий и мокрый, обращавшийся в воду, едва касаясь земли. Терье опять сел в метро, доехал до Оперы и вернулся домой на такси.
Поднявшись на площадку, Мартен увидел, что дверь квартиры чуть приоткрыта. Он упал на одно колено, выхватил из-под пиджака оружие. Держа пистолет двумя руками и целясь в дверной проем, Мартен на миг замер. Дышал медленно, с открытым ртом, чтобы лучше слышать. Раздавались лишь отдаленный уличный шум и звуки пианино с четвертого этажа, на котором кто-то упорно и безуспешно штурмовал двенадцать первых тактов «Апассионаты».
Терье резко бросился вперед, плечом выбил дверь, нырком упал на середину комнаты. Лежа на спине, он навскидку обшарил взглядом и пушкой все стороны, медленно расслабился и опустил руки. Сомкнутые ладони и оружие легли на бедра. В квартире никого не было. Пианист с четвертого этажа оставил свои усилия. Теперь не слышалось даже тиканья будильника – потому что он был разбит. Мебель тоже разломана, кресла вспороты, постель изрезана, проигрыватель раскурочен. Чемоданы вскрыты ножом, вещи раскиданы по студии, разорваны и перепачканы. В кухне сорваны двери шкафчиков и перебита посуда.