Стрелок. Путь в Туркестан - стр. 18

– Да уж, – усмехнулся Путилов, – в этом вы правы!

– А если пушки скорострельнее и мощнее, стало быть, снарядов к ним нужно будет всё больше и стоить они будут дороже.

– Но пушка конструкции Владимира Степановича, насколько мне известно, не снискала симпатий у военного ведомства?

– Всё так, – нервно кивнул Барановский. – Но, видите ли…

– Во-первых, она немного опоздала, – грубовато перебил своего компаньона Будищев. – Во-вторых, она слабовата!

– И что же вы предлагаете?

– Линейку орудий, основанных на единой конструкции, на любой вкус. Пушки калибром вместо имеющихся двух с половиной дюймов, в семьдесят шесть, восемьдесят пять, сто пять и так до ста двадцати двух или даже ста пятидесяти двух миллиметров. Вдобавок к ним легкие и не очень гаубицы, на таких же станках.

– Это позволит сэкономить, – сразу же ухватил суть Путилов.

– Вот-вот, генералы это любят!

– А вы воевали?

– Немножко.

– И в каких же чинах обретаетесь?

– О, тут всё круто. Цельный унтер сто тридцать восьмого Болховского полка в отставке с правом ношения мундира, но без пенсии!

– Дмитрий Николаевич, – поспешил вмешаться Барановский, – кавалер четырех знаков отличия военного ордена!

– Бантист, значит, – протянул Николай Иванович. – А не тот ли вы солдат, что вместе с Ниловым на «Шутке» турецкий пароход взорвали?

– Было дело.

– Однако! А что же вам, остаться на службе не предлагали?

– Предлагали.

– Отказались?

– Отказался.

– Занятно. А теперь, значит, митральезу собственной конструкции изобрели?

– Да.

– И с ней, как и с пушкой Владимира Степановича, пришли ко мне. Кстати, а почему ко мне?

– Ваше превосходительство[15], – начал было Барановский, – в надежде на благосклонное внимание…

– Погодите, любезный, – прервал его Путилов. – Мне интересно, как это сформулирует ваш компаньон.

– Ну, а к кому ещё? – простодушно усмехнулся Будищев. – Вы и к великому князю вхожи, и государь вас ценит. Пока мы будем в передней ожидать, вы в любой кабинет ногой дверь откроете!

– Ха-ха-ха, – искренне рассмеялся предприниматель. – А вы прямолинейны, хотя при этом не лишены логики и известного шарма! Но ведь и в деньгах потеряете. Не боитесь?

– Треть от миллиона, – не задумываясь, отвечал Дмитрий, – это триста тридцать три тысячи, а сто процентов от нихрена – это нихрена!

– Согласен. И всё же, боюсь, без удачного военного опыта вашу митральезу будет трудно протолкнуть на вооружение.

– А я предлагал Владимиру Степановичу подарить Скобелеву пару наших пулеметов.

– Подарить?!

– Конечно! Он бы их все равно с собой в Среднюю Азию потащил. Ему помощь – нам реклама!

– А вы весьма оригинально мыслите, – похвалил Путилов и обернулся к Барановскому: – И что же вы отказались?

– Не всё так просто, ваше превосходительство, – смутился тот. – Эпопея с моими пушками со всей ясностью показала, что для успешных войсковых испытаний необходимы хорошо обученные расчеты, в совершенстве знающие вверенную им технику и вместе с тем хорошо представляющие себе, в чем новизна тактики применения оружия. Без этого, по меткому выражению, Дмитрия Николаевича, они будут «как обезьяна с гранатой»!

– Как вы сказали? – расхохотался Николай Иванович. – Нет, ей-богу, вы мне положительно нравитесь! Но за чем же дело стало?

– Так ведь единственный человек, досконально знающий и то и другое, это сам господин Будищев. А его в армию калачом не заманишь!