Стрелок: Путь на Балканы. Путь в террор. Путь в Туркестан - стр. 90

– Давайте, братцы! – поторапливал их командир. – Если не будем мешкать, тогда глядишь и успеем.

– Ага, если поторопимся. И это, к турецкому берегу ближе…

– Пожалуй, – скрипнул зубами мичман.

Несмотря на все усилия, вода все прибывала и вычерпывающим её матросам доставала уже до колен. Сбавивший ход катер сносило вниз течение, но берег был уже совсем близко, и люди продолжали работать как проклятые. Наконец почувствовался толчок, и «Шутка» ткнулась в турецкий берег. Он был гораздо выше румынского, и катер оказался как бы в тени довольно изрядной возвышенности. Но, по крайней мере, немедленное затопление ему теперь не грозило, и экипаж смог перевести дух.

Мичман Нилов с удовлетворением посмотрел на почти скрывшийся под водой турецкий пароход и довольным голосом произнес:

– А все-таки мы их на дно пустили!

– Так точно, вашбродь, – угодливо поддакнул ему Нечипоренко.

Офицер обернулся на его голос и не без удивления увидел, что Будищев склонился над раненым рулевым. С треском разорвав на матросе голландку[43], Дмитрий осмотрел его простреленную грудь и, покачав головой, взялся за перевязку. Зажав пузырящуюся кровью рану сложенной в несколько раз чистой холстиной, он приложил сверху кусок непонятно откуда взятой кожи и принялся крепко бинтовать тело моряка лентами, нарванными из его же одежды.

– Что ты делаешь? – удивленно спросил мичман.

– Надо чтобы воздух не попал в такую рану, – пояснил солдат, продолжая свою работу. – Это даже опаснее, чем истечь кровью, может случиться этот, как его, пневмоторакс!

– Вы и в этом разбираетесь? – Нилов от удивления не заметил, что перешел на «вы».

– Хрена тут разбираться, – хмуро буркнул в ответ солдат, потом, видимо, спохватился из-за грубости ответа и, бросив на Нилова опасливый взгляд, продолжал: – Главное, ваше благородие, теперь его к врачам побыстрее доставить.

– С этим могут быть проблемы, – покачал головой офицер, решив на сей раз не заметить непочтительности. – Похоже, застряли мы тут надолго.

– Никак нет, вашбродь, – вмешался кочегар, – осмелюсь заметить, что, скорее всего, от взрыва заклепки в днище повылетали. Надо под них пластырь из парусины завести, тогда можно будет воду вычерпать и идти домой с форсом, как адмиральский катер по Фонтанке.

– Хм, давайте попробуем, – пожал плечами мичман, – хотя я полагаю, что наше бедственное положение не осталось не замеченным и скоро мы получим помощь.

– Кстати, а куда нас занесло? – поинтересовался Будищев.

– В каком смысле?

– Ну, кем этот берег занят, нашими или турками? А то с этой кручи нас очень просто можно перестрелять.

– Ну, это ты, братец, хватил, кто же в нас стрелять-то станет?

– Да вон хотя бы те обормоты, – солдат махнул рукой в сторону ближайшей возвышенности.

Приглядевшись, Нилов тоже заметил, что с высокого берега за ними наблюдают какие-то люди. Точнее, видны были только их головы в каких-то лохматых головных уборах.

– Это, вероятно, казаки, – неуверенно заявил мичман.

– Ну, если казаки начали чалмы носить, тогда – да!

Как будто подтверждая самые мрачные предположения Будищева, непонятные люди на турецком берегу открыли по ним огонь. Моряки тут же кинулись прятаться за железными листами, которыми был блиндирован их катер, а Дмитрий, подхватив винтовку, неловко сверзился за борт и, оказавшись по пояс в воде, прикрылся корпусом «Шутки».