Стрекоза летит на север - стр. 26
Лиза ушла, а я еще минуту стояла неподвижно, сжав губы. «Я сделаю все, чтобы ты была счастлива…» Он обещал, и я верила…
Глава 5, в которой я становлюсь взрослой, а также узнаю тайну своей фамилии
Промаявшись полночи воспоминаниями, я проспала до десяти утра, а затем долго не могла заставить себя подняться с постели. Ерзала, ерзала, вздыхала и улыбалась. Я вообще любила, когда тетя Тома уезжала (особое состояние покоя, когда можно делать что хочешь, и никто тебя за это не порубит на кусочки и не пожарит с солью и перцем), и старательно наслаждалась каждой минутой одиночества. Мысли постоянно устремлялись к Павлу, а волнение первого поцелуя щекоткой отзывалось в груди… Мы договорились встретиться на развилке в двенадцать, и ждать оставалось недолго.
От завтрака я отказалась, лишь выпила чай и слопала столовую ложку клубничного варенья. Решив немного почитать, я устроилась с книгой на диванчике в кухне и… И раздался стук в дверь.
«Славка», – подумала я и нахмурилась.
Но на пороге стояла высокая, стройная, ухоженная блондинка… мать Павла. Ее брюки и кофта с короткими рукавами были настолько белоснежными, что у меня заболели глаза и заныли зубы. А может, это недоброе предчувствие дало о себе знать…
– Здравствуй, девочка, – с металлическими нотками в голосе произнесла гостья и оглядела меня с головы до ног, – я пришла поговорить с тобой.
Не дожидаясь ответа, она перешагнула порог, дотронулась тонкими пальцами до узелка нежно-голубого платка, повязанного на шее, и направилась в кухню. Постояв немного под лампой, резко развернулась и устремилась в комнату.
Мой шок был глубоким и затяжным… «Хорошо, что полы вчера помыла», – пронеслась мысль, и сердце ухнуло.
Мать Павла села на стул около окна и указала на табурет.
Я тоже села и окончательно потеряла способность здраво рассуждать.
– Меня зовут Мария Александровна, и, полагаю, ты знаешь, кто я. – Она выдержала паузу. – И о причине моего визита наверняка ты тоже догадываешься.
«Ей больше подошло бы имя – Илона… или Элоиза», – отстраненно подумала я.
– Да, я знаю, кто вы…
– Несколько лет назад мне пришлось объяснить Павлу некоторые вещи, и я надеялась, что больше к этой теме возвращаться не придется, но… – Мария Александровна вновь оглядела меня с головы до ног, и я почувствовала себя бабочкой-капустницей, которой кто-то хорошенько примял крылья. – А ты настырная девочка, Настя… Конечно, это для тебя единственный шанс вырваться из этой дыры… Сколько тебе лет?
– Пятнадцать с половиной, – ответила я.
– Умна не по годам, – усмехнулась Мария Александровна.
Оскорбительный тон и ледяной взгляд сдавили мою душу и превратили ее в тонкий блин. Я могла ругаться с Колькой, задираться со Славкой или Доней, но я совершенно была безоружна перед взрослой, красивой женщиной, не питающей ко мне даже уважения. Перед женщиной, являющейся матерью Павла…
– Я люблю его! – с отчаянием выпалила я, и услышала в ответ громкий искренний смех.
– Неужели? И замуж за него пойдешь? Еще бы не пойти! – Мария Александровна презрительно скривила губы. – Послушай меня внимательно, девочка… Мой сын слишком хорош для тебя. Пройдет время, он окрепнет, получит образование, займет достойное место в бизнесе своего отца и только тогда выберет себе жену. И уверяю тебя, он выберет достойную девушку из хорошей семьи, а не голь перекатную, читающую по слогам!