Стрекот муравья - стр. 14
А еще в Тбилиси встречаются платные лифты. Когда я увидел один такой впервые, подумал, что сплю. Только представьте! Обычный многоэтажный дом. Вам надо подняться на девятый этаж например. Так вот, вы либо тащитесь пешком на своих двоих, либо бросаете монетку в металлический ящик для мелочи – он находится в лифте – и спокойно едете вверх. Хорошо, если вы в гости пришли. А вдруг вы живете в таком доме?! Придется отстегивать деньги каждый раз, когда приспичит выйти из квартиры на улицу или подняться на свой этаж.
При всем этом грузины настоящие патриоты. Они будто не видят недостатков своей страны, искренне обожают ее, гордятся и восхваляют все, что с ней связано. Себя в том числе.
Серебро, кханци – рога для вина, национальные кинжалы и музыкальные инструменты есть в каждой грузинской семье, как и угол с иконами. Вера впитывается у этого народа с молоком матери. И даже если кто-то из них не сторонник религиозных канонов, все равно будет носить крест и ходить в церковь. Но вернемся к моей семье и родственникам Зазы.
Приехал я в тот год к родной сестре отчима – тете Манане, – низкорослой старухе с перекошенными плечами и увесистым брюхом. Чаще всего она носила закрытые темные платья и прятала седые волосы под косынкой.
В Грузии многие любят черный цвет в одежде. Он немаркий, строгий и хорошо сочетается с темными волосами и глазами кавказцев. К тому же некоторые женщины здесь часто ставят крест на своей личной жизни после смерти мужа, так что с траура остаются преданы мрачным тканям до конца своих дней. Но к тете Манане тогда последнее никакого отношения не имело. Ее муж был жив и здоров. Просто не любила она яркие и светлые цвета. Наверно, они ее полнили.
Лицо у старухи и так было крупное, как у коренастого мужика. А голова маленькая, словно вдавлена в плечи. Или мне так казалось из-за ее торчащего грузинского носа? На его фоне даже мохнатые серые брови, сросшиеся на переносице, едва проглядывались.
Странно, но при такой внешности с мужем тете Манане повезло. Он любил ее безумно, как и она его. К тому же в Тбилиси у них был свой дом и бизнес.
Не могу назвать родственников Зазы миллионерами, но людьми обеспеченными – вполне. Все необходимое для жизни у них имелось, а еще – дети и внуки, некоторые из которых продолжали жить вместе с родителями. Традиции на Кавказе такие – младший сын после свадьбы никуда не съезжает, а наоборот – приводит к матери с отцом жену и заботится обо всех них до самой смерти.
В доме тети и дяди я бывал прежде не один раз. Правда, раньше в гостях, и вели тогда хозяева себя со мной очень приветливо и любезно. Теперь же я вернулся к родственникам жить, и отношение ко мне чуть изменилось. Я должен был во всем их слушаться, работать и помогать по хозяйству, чем мог.
В Анапе все было иначе. На любую просьбу я находил отговорки и миллион причин побездельничать. Пока мама была жива, хозяйничала по дому она. Работал отчим. А когда случилось горе, я вообще оказался предоставлен сам себе. Никто меня носом не тюкал и делать ничего особо не заставлял. В Тбилиси же ко мне придирались по любому поводу. И без. То я, видите ли, чайник носиком не в ту сторону на стол поставил, то воды мало принес, то дрова в щепки нарубил…
Да-да, вы не ослышались. Каждое утро меня заставляли ходить за водой к колодцу. Надо было принести домой не меньше двух ведер. И, блин, ладно бы водопровода у них не было. Но он же, сволочь, был! А воду все равно таскать вынуждали. Тетя Манана готовила еду только на родниковой воде – и точка. С ее слов: у водопроводной вкус не тот, да и не такая уж она и чистая. Хотя я, например, как и многие другие в доме, пил воду прямо из-под крана и ничего, от холеры не умер.