Стражи незримых границ - стр. 24

Охранник сидел на своём стуле, уткнувшись головой в стену, кожа его была странного синеватого цвета, одна рука безвольно висела вдоль тела, а вторая лежала поверх кроссворда, пальцами упираясь в последнее написанное слово: «Память».

Гоша приложил пальцы к шее мужчины, но и без этого было понятно, что перед ними сидел труп. Оперативник молча вытащил из кармана телефон и, посмотрев на экран, проговорил:

– Сети нет.

– Так часто бывает, – на автомате ответила Эмма. – Что с ним?

– Пошли, – вздохнул Гоша. – У судмедэксперта спросим. Хорошо, она осталась. Орать сейчас будет, – сморщившись, проговорил он.

– А как же? – Эмма растерянно остановилась на пороге.

– Да пусть посидит, – сказал оперативник. – Он сейчас вряд ли способен к самостоятельным прогулкам.

Прошедшая ночь унесла с собой почти всю красочную шевелюру осени, лес стоял голый, растерянный и замерший, явно ещё неготовый к резким погодным настроениям. Обещанный шторм начал потягиваться в пространстве, сеять пригоршни мокрого снега, нанизывать комочки снежинок, повисающие седыми прядями на качающихся ветвях, укрывать сухую траву и наряжать белыми шапочками верхушки каменных валунов. Всё вокруг вдруг задышало зимним холодом, и вскоре несущийся со стороны озера северный ветер притащил за собой белую мглу метели и стал неистово рыскать по улочкам чуждого для этого места городка, старательно замазывая каждый угол ледяным тленом.

Эмма, отказавшаяся второй раз смотреть на почившего охранника, отпросилась у следователя и сейчас спешила в сторону своего дома, периодически выкрикивая имя пропавшей ещё вчера собаки. Она куталась в куцую осеннюю куртку, под ногами у неё на необустроенных дорожках хрустела размешанная многими ногами грязь. Эмма шла ни о чём не думая и вскоре достигла своего жилища.

Внутри домика притаилась испуганная штормом тишина, она словно нашла здесь убежище и сидела недвижимая, стараясь быть незаметной, чтобы яростная сила урагана не заметила её, в противном случае придётся сражаться за место под северным солнцем, и кто победит неизвестно. Ведь порой судорога злости ломает своего носителя, а тишина и спокойствие, наоборот, дают пространство для размышлений и дарят чёткий план, следуя которому можно победить в любой многоходовке.

Вытряхнув из коробки зимние вещи, убранные ещё в тот момент, когда мебель для домиков была только на стадии сборки, Эмма быстро перебрала толстые свитера и выудила любимый, чуть поношенный, давно поникший цветом, но всё ещё бодрящийся и готовый греть свою хозяйку. Быстро переодевшись, Эмма достала зимние ботинки с толстым протектором, несколько раз встряхнула слежавшийся удобный пуховик и, недовольно оглядев бардак, снова выскочила наружу.

– Не нашли собаку? – чуть подрагивая от холода, спросил стоящий почти что у её дверей следователь.

– Нет, – покачала головой Эмма. – Вот решила переодеться, а то очень холодно, – она оглядела лёгкий наряд стоящего перед ней мужчины. – Слушайте, вы ж замёрзнете совсем. Давайте я вам дам какой-нибудь свитер и шапку. Они, конечно, женские, но – она улыбнулась, – выглядят как унисекс.

– Конечно, слово «секс» в гардеробе меня смущает, но зима и правда очень как-то скоро наступила, – он махнул рукой. – Давайте.

– Проходите, – Эмма отступила обратно в домик и развела руками. – Простите, бардак. Торопилась. Вам чёрный подойдёт?