Стражи - стр. 21
Тогда только они остановились в нескольких шагах от дверцы. Пошатываясь, уронив руки, шумно отфыркиваясь, Черников пропыхтел:
– Васька… Сейчас бы водочки… Стакан. Полный…
Похрипывая, словно загнанная лошадь, Ляхов отозвался:
– И залпом… И не закусывать…
Глава III
…Где все остается столь же непонятным
Стояла тягостная, напряженная, прямо-таки жутковатая тишина. Савельев, понятно, не мог видеть своего лица, но вот лица других… Холодок по спине пробегал. Зимин резко встал:
– Внимание! Вы трое, господа, – он повернулся к сидящим у стены, – немедленно усядетесь за подробнейшие отчеты. Да, вот еще что… В грядущем было еще три группы: штабс-капитан Маевский – Ленинград девятьсот шестьдесят девятого, без «кареты»; капитан Поланин и поручик Алиханов – Милан девятьсот тридцать шестого, без «кареты»; подполковник Стахеев – Петербург девятьсот одиннадцатого, с «каретой». Никто из них до сих пор не дал о себе знать. Предположения пока что строить не берусь… Итак, господа ученые, просьба немедленно обсудить ситуацию и через час представить имеющиеся мнения и соображения. Я очень прошу не увлекаться отвлеченным теоретизированием, заняться чисто практическими вопросами, насколько это возможно. Господа путешественники, всем вернуться к прежней подготовке. Все свободны, останется только Аркадий Петрович.
Он так и остался стоять – чуть побледневший, напряженный, с застывшим лицом. Не было ни разговоров, ни промедления, стукнули отодвигаемые кресла, зазвучали громкие шаги, люди покидали зал быстрее обычного, едва ли не бегом.
Один Савельев так и стоял возле своего места, едва ли не навытяжку. Зимин подошел, опустился в кресло, жестом пригласил поручика сесть рядом. Сказал, глядя в сторону:
– Аркадий Петрович, вас уже никак нельзя считать неопытным новичком, вы ведь понимаете…
– Пожалуй… – кивнул поручик. – Мне этим заниматься?
– Больше просто некому, – сказал Зимин. – Вы же видите, оставшихся офицеров по пальцам можно пересчитать, и я никак не мог отменить их командировки, они все до единой крайне важны… Я даже не рискну придать вам поручика Казначеева, он у нас всего три дня, и в таких обстоятельствах не стоит рисковать. Вы ведь ничем не заняты, кроме отчета?
– Так точно, – сказал поручик.
Маевский, как и собирался, сразу по возвращении из времени погибшей цивилизации составил подробную докладную записку – о том, что, по его соображениям, следовало бы забирать из былого (а то и из грядущего) подходящих людей, о которых совершенно точно известно, что они погибли. Эта бумага полтора месяца пребывала в загадочнейшем Особом комитете под личным председательством государя, руководившем и батальоном, и Особой экспедицией. Никто здесь (за исключением наверняка Зимина) и представления не имел о личностях членов Особого комитета, разве что, вспоминая анонимную рукопись касаемо А. С.[4], можно было предполагать, что личности сии могут оказаться самыми неожиданными, из тех людей, о которых и подумать невозможно, поскольку публике они известны в совершенно других ипостасях…
В общем, две недели назад записка Маевского вернулась с резолюцией, в целом одобрявшей идею и предписывавшей провести первые опыты. Оказавшегося свободным Савельева командующий и посадил составлять подробный список перспективных с этой точки зрения исторических событий и дат. Чем Савельев и занимался эти две недели, без лишней поспешности, как и предписывалось.