Страж - стр. 16
– Отосплюсь в могиле, – отмахнулся Годфруа.
Дорогу, которой отводилось три дня, удалось осилить чуть раньше – к исходу второго дня пути на горизонте показалась очередная его веха – Фуа, а уж оттуда и до конечной цели рукой подать. Впрочем, это было и неудивительно, потому как пыли ещё не было (а надо ли говорить, как утомляет пыльная дорога!), но и распутицы особенной не отмечалось. Свежий весенний воздух (ночами, надо сказать, чересчур свежий) располагал к скорейшему завершению их неожиданного путешествия.
Все всадники, несмотря на явную усталость держались неплохо и не роптали. Даже Годфруа, проведший в седле почти всю последнюю неделю не подавал виду (ну, или по крайней мере, старался), что ему уже давно требуется отдых.
«Пора отдохнуть», – отметил про себя Гуго, в очередной раз критически окинув взглядом Годфруа, – Привал! – скомандовал он, натягивая удила и замедляя ход разгорячённого коня.
Всадники, спешившись, принялись располагаться на отдых.
– Дамас – разведи костёр, Жак и Роланд – напоите лошадей, – распорядился Гуго, привязывая своего скакуна к дереву, возле которого было вдоволь сочной, весенней травы. Тот сразу принялся её щипать, от удовольствия фыркая и потрясывая гривой.
– А мы займёмся ужином! – негромко проговорил Гуго, – Так ведь? Брат Год…
– Хрррр…, – перебил его раскатистый храп.
– … фруа, – усмехнулся он, – Что же. Придётся, видимо, Великому Магистру самому накрывать на стол. Что вы! Что вы, господин Годфруа! Не стоит беспокоится! Извольте отдыхать! – он театрально поклонился спящему.
Сзади раздались сдавленные смешки.
– За работу! Бездельники! – «грозно» сверкнул глазами Гуго и принялся расстилать на земле грубую льняную скатерть и раскладывать на ней нехитрую дорожную снедь.
Через некоторое время на месте стоянки полыхал костёр, а путники, рассевшись по кругу, с аппетитом ужинали. Годфруа продолжал сладко храпеть на том же месте и в той же самой позе, где его свалила усталость. Насытившись, путники расселись вокруг костра, попивая из дорожных фляг вино.
– Куда это мы так торопимся? – спросил Роланд, не отводя взгляда от скачущих языков пламени, – не скажешь нам, брат Гуго?
– С радостью бы поделился с тобой, – потянулся тот и зевнул, – конечно, если бы я знал. Скажу только, что нас срочно призвал к себе аббат Бернар из Клерво. Более ничего не знаю. Сам понимаешь: ему я отказать не могу.
Роланд кивнул.
– Всё! – подытожил Гуго, – всем спать! На рассвете выдвигаемся! На охране – Жак, затем Роланд, его сменяет Дамас, последний – Я! Спокойных снов! – Он поплотнее завернулся в тёплый плащ и моментально уснул.
В Лавлане они прибыли ближе к полудню. Уточнив у горожан, где находится ближайшая церковь, Гуго направил коня прямиком туда (где же еще быть аббату?). Только де Пейн ухватился за массивное кованое кольцо на воротах храма, как по другую их сторону лязгнул тяжёлый засов, и створка нехотя приоткрылась. В образовавшемся проёме появилась фигура монаха. Лицо его было скрыто низко свисающим капюшоном.
– Проходите, вас ожидают, – скрипучим голосом прокаркал монах и посторонился, пропуская путников внутрь.
– Лошади…, – начал было Гуго.
– О них позаботятся, – бесцеремонно оборвал его монах, – проходите…
«Ворон, – подумал Гуго. – Очень похож. И внешне и голосом», – и шагнул за ворота. Вслед за ним последовали остальные.