Страсть в жемчугах - стр. 8
Роуэн пристально взглянул на друга.
– Джозайя, я ведь очень наблюдательный… У тебя что-то не так. Почему ты не приехал на мою свадьбу?
– Но я послал цветы. – Джозайя пожал плечами. – Ныне мне путешествия вредны. И у меня есть дела в городе.
– Это тебе-то путешествия вредны? Тебе что, девяносто лет? Послушай, ты давно сам не свой. На тебя не похоже…
– Возвращайтесь к своей молодой жене, доктор Уэст, – перебил Джозайя.
– Я уйду, когда во всем разберусь, Хастингс. Когда мы вернулись в Англию, ты был таким же непринужденным, как Эш. И таким же добродушным и беззаботным. Но что-то переменилось. Ты стал затворником.
– Я не в настроении общаться. Ведь это не преступление, верно?
– Джозайя, позволь мне осмотреть тебя, – сказал гость, и было ясно, что тот настроен весьма решительно – ни за что не отступит.
– Нет, Роуэн, потому что…
– Всякий раз, когда мы собираемся, ты устаешь, – перебил доктор. – Ты закрываешь глаза, словно голова тебя беспокоит… Я бы подумал, что ты переусердствовал в вакханалии артистического безумия, но ведь это тебе не свойственно. И ты не напиваешься.
– В самом деле?
– Да. Я медик, Хастингс, и алкоголика с пятидесяти шагов определю, а ты… Думаю, даже у монахов больше пороков и недостатков. Ты не пьешь, а только притворяешься в компании. Что же может заставить человека так поступать и столь серьезно рисковать своей репутацией в кругу близких друзей?
– Я художник, Роуэн. А моя репутация…
– Нет-нет, давай-ка разберемся. Ты что, болен?
– Это не твоя забота.
– Очень даже моя. Ведь ты мне не какой-нибудь знакомый, а друг. К тому же сейчас, когда разворачиваются такие события… Скажи, твое поведение – это действительно какой-то вид артистического недуга?
– А если я отвечу «да»? Ты тогда оставишь меня в покое, скажешь Майклу, чтобы прекратил опекать меня?
Роуэн ненадолго задумался.
– Если позволишь осмотреть тебя – то да, возможно.
Черт побери! Джозайя чувствовал себя загнанным в угол – как пойманный на лжи ребенок. Но гордость – это не то, от чего он хотел отказаться; гордость – его последняя опора и единственный щит, который имелся у него против… неизбежного.
– Если вы меня осмотрите, тогда вы мой доктор, Уэст. И дружбу в сторону, а вам придется держать при себе то, что я доверю, так?
– Да.
– Слово джентльмена?
– Слово медика, Джозайя. Но если тебе нужна другая клятва…
– Нет-нет, вполне достаточно.
Джозайя подошел к окну и скрестил на груди руки, собираясь с мыслями. Он не раз представлял, как сообщит новость Роуэну или даже Майклу, но в его фантазиях это было своего рода проявление храбрости, краткое заявление, во время которого он будет полностью контролировать себя, а потом спокойно продолжит заниматься своими делами. Но реальность – да еще в присутствии Роуэна – оказалась пугающей… Джозайя медленно повернулся к другу и тихо проговорил:
– Со мной ничего страшного. Я не умираю, Роуэн. Даю слово. Этого довольно?
– Нет.
«Черт, от него не отделаешься! Я практически признался, что проблема есть, и теперь он вцепится, как терьер в крысу, вытрясет все, что ему нужно…»
– Меня не нужно осматривать, доктор Уэст. Мои проблемы – это пустяки.
– Хорошо. Тогда поговорим о пустяках. А еще лучше – сними рубашку и начнем осмотр.
– Я слепну, Роуэн.
Уэст тихо выругался.
– Ты уверен?
Джозайя коротко кивнул.