Страсть советника - стр. 37
– Если он искренен с тобой, то это может быть Венец Истинных, – сказала Мира, успокаивая меня. Вот только я наоборот встревожилась. Когда кто-то говорил об истинно предназначенных друг другу людях (или других существ), то ничего хорошего это не означало. Двое людей оказывались привязанными друг к другу, притом привязка действовала сначала к одному и только через некоторое время шла в обратную сторону, как лента судьбы. – Его подсознание могло само, неосознанно придумать социально-понятную историю, объясняющую одностороннюю привязку истинных. Если он три года терпел, пока не начнется создание обратной связи… мне его жаль.
Теперь я не знала, какой вариант посчитала бы предпочтительным: жертва Венца Истинных или Лжец? Первое травматично, словно проклятье. Дикие, необузданные чувства, которых не хотел ни один, ни вторая. Второе немногим менее жестоко для моей наивной веры в драконов, что хоть они лучше людей. Если эту веру разбить, то у меня не было ни единой причины переезжать в империю.
– Проверим! – Лаер стукнула кулаком по столу. – Несчастного обнимем, лжеца накажем!
– И что мне делать, если мы истинные? – не успокаивалась я, ведь это очень серьезно. Тем более, что мы представители разных рас. Я все еще не отошла от новости, что мы репродуктивно совместимые расы. Вот, например, люди и эльфы не совместимы из-за разницы в развитии и длительности жизни, а ведь физиологически люди гораздо ближе с эльфами, нежели с драконами.
– Любить, – с придыханием предложила Элени, прислонив руки к щеке, словно положив их под подушку. – Разве это не романтично, любить мужчину и знать, что он никогда тебя не предаст?
Я непонятливо и где-то даже шокировано посмотрела на Элени, витающую в облаках приятной ностальгии. Разве насильственная влюбленность может быть правильной? Чувства должны зарождаться естественным образом, постепенно, а не вдруг мешком с овощами по голове из-за угла и на обоюдный поводок, не несущий ничего другого, кроме горя и страданий. Я действительно не могла понять ее блаженства.
– Не бери в голову, у нее привязка удачная, – хмыкнула Лаер. – Венец Истинных стал закономерным завершением и наградой за пережитое предательство. Освобождаем стол! Если мы не поверим в тебя, то и тебе нет причин доверять нам.
В считанные секунды опустевшие коробочки были собраны в корзинку, и ее я отставила подальше от стола, чтобы не мешалась мне под ногами. Четыре феечки встали посередине каждой из сторон низкого квадратного столика и подняли руки вверх, словно собрались призывать какой-то большой, по сравнению с их габаритами, предмет. На стол между ними упал гримуар в бронзовой обложке, какими были иголки терновника и поясок моей предшественницы Вару.
– Теперь он твой, – с трудом произнесла Вару, словно отдавала самое ценное, что у нее было за всю жизнь. А я поверить не могла, что я, человечка, достойна владения личным гримуаром! Я, наверное, первый человек, который возьмет в руки настоящий гримуар, а не созданную на его основе гриморию. – Будь справедлива. В справедливости сущность равновесия.
Гримуар – это мощнейший усилитель магии. Нет такого мага среди людей, кто бы ни мечтал заиметь личный гримуар. Другое дело, что у каждого свои причины и желания, которые он хотел бы исполнить с помощью гримуара. Никогда прежде я не думала об этом и не мечтала, поэтому неожиданно для себя самой я растерялась и прижала к груди уже протянутую руку.