Страсть куртизанки - стр. 5
Внимание Рут привлекло легкое дребезжание фарфора, и она, повернувшись, увидела Долорес с чайным подносом. Служанка поставила его на круглый столик перед диваном и бросила на хозяйку озабоченный взгляд. Рут кивком дала понять, что с ней все в порядке, и протянула руку к чайнику. Служанка, удовлетворенная молчаливым заверением хозяйки, облегченно вздохнула и покинула гостиную. Желая наконец поговорить о чем-то другом, кроме ее будущего, Рут улыбнулась и предложила подруге чашку чаю.
– Брак и материнство очень тебе к лицу, дорогая. Ты нашла свое счастье, о котором можно только мечтать.
– Да, я счастлива, Рут. Если бы ты сказала мне пять лет назад, что меня ждет такая замечательная жизнь, я только посмеялась бы над тобой.
Никто из них не высказывал эту мысль вслух, но каждая знала, что куртизанке крайне редко удавалось найти свою любовь и выйти замуж. Легкий румянец на лице Аллегры подчеркивал, как она счастлива, несмотря на тяжелые испытания, которые ей пришлось пережить в марокканской пустыне. Аллегра единственная, кто разделял боль, которую Рут испытывала сейчас, и подруга знала, что, когда она находилась в плену у врагов Роберта, Рут так же переживала за нее.
Довольно часто в глазах Аллегры отражались мрачные чувства, и это свидетельствовало о том, что душевная травма никогда не покидала ее. Лорд Пембрук замечал страдания жены и старался поддержать ее. Роберт – она редко употребляла его бедуинское имя Шахин – был предан жене и детям.
Резкий звук от поставленной на блюдце чашки прервал задумчивость Рут.
– Мы не должны допустить, чтобы это так легко сошло ему с рук.
– Что? – Рут озадаченно взглянула на подругу.
– Я имею в виду Марстона. Сегодня вечером мы должны продемонстрировать всем, как глупо он поступил, бросив тебя ради этой пустышки Эрнестины.
– Как ты собираешься устроить это? – спросила Рут скептическим тоном.
– Помнишь, как миссис Лэнгтри выделялась среди остальных членов общества в простом черном платье, перед тем как Берти взял ее под свое крыло?
– Лили Лэнгтри выделялась, потому что была красавицей, а не потому, что надела простое черное платье, чтобы попасться на глаза принцу Уэльскому. Я, может быть, пока еще привлекательна, но далеко не красавица.
– Вздор. Ты очень мила, и вся твоя внешность производит благоприятное впечатление, Рут. Когда ты входишь в комнату, все обращают на тебя внимание. А твоя загадочная улыбка заставляет мужчин пытаться раскрыть все твои женские секреты. Сегодня ты должна воспользоваться своим преимуществом.
– И как, по-твоему, я смогу сделать это?
– Долорес должна слегка подправить платье, которое Марстон заставил тебя надеть во время домашней вечеринки в прошлом году.
– Ты имеешь в виду то самое пурпурное платье с огромными розовыми цветами?
– Да. – Аллегра широко улыбнулась. – Это платье очень подходит к твоим красивым глазам, но цветы безобразны. Если Долорес внесет изменения, которые я имею в виду, все сочтут Марстона глупцом за то, что он променял тебя на Эрнестину Фицджеральд.
– Платье, наверное, трудно переделать, но я всегда считала, что чудеса возможны, – пожала плечами Рут.
– Я с некоторых пор верю в чудеса, – тихо ответила подруга. – И ты должна верить.
Рут встретила нежный взгляд Аллегры с улыбкой сомнения, но слова подруги продолжали звучать в голове, когда несколько часов спустя она поднималась по ступенькам городского дома Сомерсетов. Видимо, она напрасно подвергала сомнению решимость Аллегры. Благодаря искусству шитья Долорес и проницательности подруги обе женщины сотворили чудо. В результате появилось довольно открытое платье, которое подчеркивало полноту груди Рут и округлость бедер. И главное – оно было лишено вычурных кружев, оборок и бантов.