Страшно умный интеллект. Будущее ИИ и как вы можете спасти наш мир - стр. 12

Эта концепция, предполагающая, что интеллект людей стремительно развивается именно потому, что они им активно пользуются, ярко проявляется в интеллектуальных различиях между самими людьми. Казалось бы, если все мы произошли от одной и той же небольшой группы жителей Африки, переживших катастрофическое извержение вулкана Тоба, тогда все мы должны были бы достичь более-менее равных высот в развитии интеллекта. Однако очевидно, что это не так. Как правило, мы видим, что наибольшее количество научных открытий и технических достижений приходится на передовые страны мира, тогда как развивающиеся страны в этом плане сильно отстают. Таков результат многовекового действия феномена, который я называю капитализацией интеллекта. Передовые общества сегодня пожинают плоды того, что в течение долгого времени они уважали потребность в подобного типа интеллекте и разрабатывали методы его сохранения и приумножения, тогда как в развивающихся странах более насущными и ценными считались те формы интеллекта, которые были связаны с навыками выживания, житейской мудростью и духовным разумом (если этот термин имеет смысл). Умников-ботанов (вроде меня) в развивающихся странах обычно высмеивают и третируют, что подталкивает их к эмиграции в те страны, где такая форма интеллекта процветает и пользуется поддержкой. По схожим причинам вы можете заметить, что доля людей с выдающимися математическими способностями в России и некоторых странах Азии, например в Корее, выше, чем в других регионах мира. Россия остается в лидерах, по крайней мере с точки зрения интересов, и в ракетно-космических технологиях. Однако такие компании, как Google, базирующиеся в США и других развитых странах, продолжают переманивать к себе лучшие умы из всех уголков мира, предлагая специалистам наиболее престижные инновационные лаборатории и хабы вроде Google [X].

Несмотря на неравномерность распределения интеллекта, очевидно одно:

Кто-то может быть недоволен таким положением вещей, но в целом для мира это хорошо, поскольку нам все еще необходимо пользоваться интеллектом, чтобы оставаться на самом верху пищевой цепочки.

И вот, по мере того как наш интеллект развивается и мы все лучше понимаем сложные законы окружающего мира, нам начинает казаться, что мы уже приближаемся к теоретическому пределу возможностей биологического разума. Не то чтобы мы перестали делать открытия, однако те реально сложные проблемы, которые теперь стоят перед нами, превратились уже в слишком масштабные даже для умнейших из людей. Чтобы истинное понимание природы вселенной оформить в определенную единую теорию, недостаточно разбираться в какой-то одной физической дисциплине – даже знания всей физики для этого наверняка будет мало. Здесь требуется более широкий взгляд, учитывающий знания из биологии, астрономии и, вполне вероятно, даже из духовных дисциплин. Чтобы найти способ остановить климатические изменения, нужны усилия со стороны ведущих защитников природы, бизнесменов, политиков и ученых, работающих сообща как одно целое. Узкая специализация знаний присущая нашей эпохе, превратилась в проблему. Для достижения необходимой глубины в какой-либо области знаний приходится жертвовать широтой информационного спектра. По мере того как предмет изучения становится все более сложным, даже лучшие умы вынуждены концентрироваться на чем-то одном, чтобы стать настоящими специалистами. Это приводит к тому, что знания такого специалиста в других дисциплинах весьма ограничены, и он не может включить эти дисциплины в свой интеллект.