Странный ад Кроко. Или День крокодила - стр. 18
Ее зеленые прозрачные глаза стали стеклянными, как у куклы, в них читался вызов и злая насмешка. Мною вдруг овладело какое-то невероятное веселье: первый смешок вырвался сам собой, перерастая в волны безудержного хохота. Не в силах сдерживаться, я схватилась за живот и стала перекатываться по дивану, вздрагивая от спазма глухого подавленного гнева. Бася, будто не замечая моей истерики, продолжала рассказывать о бездарности моей матери, подбирая такие выражения, что из моих глаз брызнули слезы. Ее саркастические наблюдения прошлись по всей дурости, ханжеству, цинизму и элементарному скудоумию Екатерины Леонидовны. Бася тонко подметила бескультурье, невежество известного в городе психолога. Ей понадобилось прослушать всего лишь пару часов одной лекции, чтобы понять истинную сущность и составить точный психологический портрет моей матери; ничего не укрылось от зоркого взора подруги. И если бы существовала необходимость, она высказала бы свой вердикт прямо той в лицо, вдребезги разбивая спесь четкостью фактов и доводов, не боясь нарваться на нахальство. Потому что в голосе Баси слышался такой металлический звон, схожий со звуком хирургического скальпеля, с силой занесенного над гнойным чирьем пациента, что вряд ли моя мать решилась бы возражать. Екатерина Леонидовна впадала в скандальные перепалки только с теми, кто не мог бы ей как следует ответить.
Все подавленное, замолчанное, скрытое мною, высказала Бася и именно в тех выражениях, которых заслуживала Екатерина Леонидовна. Моя мама.
В то время как мой истерический смех воскрешал забытый голос правды, взятый в заложники чувством вины и обязательствами перед дочерним долгом, я приходила в себя. Бася продолжала серьезно беседовать, но уже перешла к другой теме:
– Крис, я присутствовала на твоих семинарах… Ты – гениальный психолог…
– Ты была на моих семинарах? – охрипшим от смеха голосом изумилась я.
– Да, на социальной площадке, где ты проводишь в большом зале. Воочию видела, как ты работаешь. У тебя невероятный потенциал! Правда! Так тонко, практически незаметно ты подстраиваешься под клиента, чувствуешь то, что чувствует он… становишься им. Все они, даже сидевшие в зале, поддаются твоему обаянию, свету, который исходит от тебя в этот момент. Я видела свет, клянусь! И конечно, безропотно отдаются в твои руки, и ты меняешь чип… Ап! Они уходят другими, измененными… Это похоже на пластическую операцию. – Бася покивала головой в знак восхищения. – Невероятно! Это талант, Крис, открывающий невероятные возможности, о которых ты даже не подозреваешь.
Мне стало неловко от ее слов. Действительно социальные группы пользовались большим успехом, однако никто еще не высказывался о моей работе так высоко. Мать и прочие коллеги считали, что мои подходы в психологии слишком авангардны и экспериментальны, что я слишком многое позволяю в терапии, и, не смотря на положительные результаты, великолепные отзывы и статистику, относили успех за счет везения.
– Крис, вопрос в другом, – Бася сменила позу и, приблизившись, посмотрела испытующе, – ты хочешь провести всю свою жизнь, забалтывая этих истеричных домохозяек, которые не знают куда деть свой никчемный зад, полный рецептов пряничных десертов?! – Ее лицо неприятно скривилось, будто она дотронулась до чего-то гадкого.