Странная Салли Даймонд - стр. 35
Итак, теперь ты знаешь. Для меня писать это письмо было очень тяжело. Не знаю, может, лучше бы тебе было никогда не узнать всех подробностей этой истории. Никто в Каррикшиди не знает твою полную биографию, даже Анджела. Джин рассказала своей семье, но взяла с них клятву держать все в строжайшем секрете. Когда в 1980-м тебя нашли, как ты понимаешь, в СМИ поднялся жуткий шум, и мы сделали все возможное, чтобы уберечь тебя от прессы.
Слава богу, мое имя в новостях не фигурировало. Полиция согласилась выпустить пресс-релиз и заявить, что тебя удочерила семья из Великобритании. Я перевез нас из Дублина сразу же, как только ты смогла покинуть отделение.
А теперь я наконец говорю тебе до свидания, моя милая, и оставляю тебе массу поводов для размышлений. Ты совершенно не обязана ничего предпринимать в связи с этой информацией. Но если тебе нужно с кем-то поговорить, покажи это письмо Анджеле. Она будет шокирована, но сможет оказать практическую и эмоциональную поддержку, если понадобится.
Я желаю тебе здоровья, счастья и спокойной жизни.
Твой любящий отец
Когда я наконец прекратила чтение, то заметила, что Анджела и тетя Кристин о чем-то перешептываются.
– У тебя есть какие-нибудь вопросы к нам?
У меня было столько вопросов, что я не знала, с чего начать.
– Можно мне немного виски, пожалуйста?
Тетя Кристин взглянула на Анджелу, и та кивнула.
– Думаю, нам всем не помешает виски.
– Это та травма, которую имел в виду отец, когда говорил про ПТСР.
– Салли, что ты думаешь насчет того, чтобы я осталась на ночь? Ты не будешь против? – уточнила тетя Кристин.
– Мне кажется, это хорошая идея, тебе нужно налаживать отношения с семьей, которая у тебя осталась, – сказала Анджела. – Кристин может переночевать в комнате твоего отца. Я пойду наверх и застелю постель.
Я совершила некоторые мысленные подсчеты.
– Если моей родной матери было девятнадцать, когда я родилась, что насчет ее отца и матери, моих дедушки и бабушки? Они живы? И есть ли у меня настоящие дядя или тетя? И как насчет других родственников?
Анджела посмотрела на тетю Кристин.
– Мне бы тоже хотелось знать ответы на эти вопросы. Я не могу поверить, что проработала вместе с Джин восемь лет, а она ни разу мне ничего об этом не рассказывала. Она говорила, что занималась детской психиатрией в рамках обучения на врача, но никогда – что была задействована в деле Дениз Нортон. Я знала, что Том был психиатром, но больше не практиковал. Я думала, он пишет научные работы и статьи в медицинские журналы. Время от времени Джин просила его побеседовать с пациентами, но только чтобы вызов остался зарегистрированным. – Анджела вздохнула, прежде чем продолжить. – Салли, я ничего об этом не знала, пока не прочла письма в тот день… когда приехала полиция. Мне пришлось их отксерить и отдать им. В свое время дело Дениз Нортон гремело на всю страну, но твою личность держали в секрете. Полиция прочла письма твоего отца, и у них есть копии всех его документов, так что кто-то, видимо, слил информацию, что ты – Мэри Нортон. Вот почему пресса и фотографы объявились на похоронах, и вот как у них оказались твой адрес и телефон. Кристин сказала мне, что они тебе писали.
– В газетах появились твои фотографии, Салли, на похоронах. Поэтому мы за тебя так волновались, – объяснила тетя Кристин. – Я всегда знала правду. Но Джин и Том так отчаянно боролись за твою тайну! Джин хотела рассказать все, как только тебе исполнится восемнадцать, но Том… он не соглашался. И вскоре после этого она умерла.