Страницы нашей жизни том-9 - стр. 22
Ни стал обсуждать с посланником Дова никаких вопросов. Просто в присутствии Дова демонстративно сдал инструмент на склад и тут же отправился к директору школы, чтобы разобраться в своих отношениях между мной и завхозом школы. Дов ни директор школы и не имеет право без согласия директора школы увольнять меня с работы.
Пускай директор школы поставит на место своего завхоза и сам даст мне спокойно работать на территории школы.
– У меня больше десятка различных специальностей. Плюс два высших образования, а Дов заставляет меня работать в женском сортире. – сходу выпалил, директору школы, когда вошёл в его кабинет. – Разберитесь с завхозом! Не буду выставлять себя на посмешище перед своим сыном и русскоязычными детьми, которые учатся в этой школе. Дети знают меня давно.
– Не имею право вмешиваться в дела завхоза. – сказал мне, директор школы. – Если у завхоза для вас нет другой работы, как только убирать женский туалет, то вы вправе в течение десяти дней подыскать себе работу в другом месте. Без знания иврита не могу дать вам работу в школе в качестве учителя. Здесь Израиль, а не Россия.
– В таком случае! Больше не могу находиться в вашей школе. – выпалил со злостью, выходя из кабинета директора.
После того, как вышел из кабинета директора школы, навстречу мне шёл Дов. Мы прошли рядом, как два злейших врага. Ни стал выяснять отношения с завхозом. Всё равно Дов не знает русского языка, а у меня достаточно плохое знание иврита, чтобы выложить Дову свою злость.
Как это могу сделать на русском языке. Пускай даже сторонник того, что старших надо уважать. Вот только Дов заслуживает того, чтобы его послали матом подальше. Дов восемь месяцев бессовестно издевался надо мной. Тоже перед ним не останусь в долгу.
Весь русский мат он знает. Переодевшись в своём чистом белье в раздевалке столярной мастерской, столяру Володи, ни единого слова ни сказал на прощанье. Володя прихвостень Дова. Вполне возможно, что это Володя всё передавал Дову, когда высказывал на людях свою неприязнь в отношении Дова ко мне. Володя, как "шестёрка" перед криминальным авторитетом, все время стелился перед Довом.
Выполнял все его поручения, которые другим можно было не выполнять. Теперь пускай Володя сам пойдёт вместо меня и Дова уберёт женский сортир, в присутствие учителей и учеников. Когда стал выходить из столярной мастерской, то навстречу мне вновь попался Дов. Не мог пройти просто так мимо своего злейшего врага. Надо было высказать ему, всю свою неприязнь и все то, что накипело у меня на душе за восемь месяцев работы в специализированной школе «Микве Исраель». Нельзя оставлять у себя на душе камень злости к Дову. Нужно найти какое-то облегчение своей души после того, как выскажу перед ним свою неприязнь.
– Очень сожалею, что случилось с евреями во время геноцида фашистов. – глядя в глаза Дова, сказал со злостью. – Однако фашисты допустили ошибку, когда не сожгли тебя в печке крематория. Таким как ты не место среди живых людей.
Лицо завхоза тут же побагровело от злости. Дов все прекрасно понял на русском языке, что ему сейчас высказал. Хотя в течение восьми месяцев работы рядом со мной, Дов всегда прикидывался, что не знает на русском языке ни единого слова.
Теперь разоблачил его притворство и вранье. Мне стало легче на душе оттого, что высказал Дову и то, что он притворщик и враль все прекрасно понял. Пусть Дов теперь ходит с таким ударом до конца своей жизни.