Страна сумасшедших попугаев - стр. 56
В тот день, вернее вечер, мы с Ленским сбежали с вечеринки по случаю дня рождения его одноклассника, если честно, сбежала я, а его увела чуть ли ни силой.
Самое забавное, что именинника Володька видел последний раз на выпускном, а тут вдруг приглашение, когда пришли, всё встало на свои места. Компания была большая и разношерстная, хозяин, чтобы потешить свое самолюбие и показать каких высот достиг, собрал знакомых чуть ли не с детского сада, типа, смотрите и завидуйте–вот он я! Вовка всё это в момент просёк и разозлился.
Мало того, что не пропускал ни одного тоста, он еще и в перерывах успевал опроцедуриться. Реплики его становились всё громче и злее, а после того, как Ленский провозгласил тост: «За тех, кто в доле!», я поняла, что надо сматываться. С большим трудом уломала его уйти, что называется, по–английски, не прощаясь, даже приступ разыграла, желудок болит и всё такое.
Увести–то увела, но «боевой» дух из него не выветрился, всю дорогу (а ехали мы общественным транспортом, опять же моя идея, в надежде, что злость он в толпе подрастеряет) Ленский громко вещал о жлобах и приспособленцах без роду, без племени, которым только сортиры чистит, а они…
В общем, когда мы подходили к дому, его душа срочно требовала продолжения, а на пути магазин и за прилавком Шура.
Ленский, прибывая в сильнейшем подшофе, разыграл перед ней целый спектакль, раскланялся, потребовал «Мартель» и ананасов, назвал её хозяйкой винных даров и блаженных ощущений, и так далее, и так далее…
Я до сих пор помню Шуркин взгляд, внимательный с прищуром, а когда она выставила на прилавок бутылку армянского и получила за него двойную цену, то сквозь ее ресницы просочилось ещё и бабье сочувствие, и смотрела она ни на Ленского, а на меня.
Получив заветный коньяк, Вовка вспомнил про лимон, и через минуту его голос уже гремел в овощном отделе.
–Слышь, ты вот что…,–я обернулась, в глазах всё тоже бабье сочувствие,–Меня Шурой зовут, в пятом доме живу, во втором корпусе, …если там надо очень, а негде…, заходи,–я закивала, как китайский болванчик и бросилась вон из магазина…
Последний этаж…Уф!… Еле отдышалась, а в голове сцена из мультика про пса и волка: ты заходи, ежели что… Смешно… Условный сигнал, теперь надо ждать…
Минут через десять дверь заскрипела и показалась Колькина физиономия, хмурая, заспанная и без эмоций (дверь в таких случаях всегда открывает он, безопасность язви их…), ни слова не говоря, Шуркин сожитель пригласительно кивнул, потом закрыл за мной дверь и исчез.
–Привет, Ин! В кухню проходи,–это была особая честь, мало кого из «клиентов» она пускала дальше коридора, а основную публику и вовсе заставляла ждать на лестничной клетке,–Праздник или не в себе?–я опустилась на табуретку и молча кивнула,–Да–а–а… Сейчас тихий или как?
–Тихий, на завтра надо.
–Это, как водится,–Шура блеснула в темноте золотыми коронками,–А дрожишь чего, заболела?–я отрицательно завертела головой,–Понятно…, нервическое,–вспыхнул свет…, стук, стук…, дзинь,–На вот…, для здоровья,–передо мной стопка и кусок колбасы, даже не пыталась возражать, просто выпила,–Деньги–то есть?
–Мало…, но я отдам, ты же знаешь…
– Знаю… Ладно, жди,–я осталось одна, от выпитой водки по всему телу разлилось тепло, дрожь прошла, стало клонить в сон…