Стоячие камни. Книга 1: Квиттинская ведьма - стр. 27
– Праздник Середины Лета – не время для раздоров! – воскликнул Фрейвид, не давая Модольву ответить. – Вы оба – мои гости, и я никому не позволю устраивать ссоры в моем доме, даже родичам конунгов! Не гневите богов и не навлекайте их гнев на мой дом!
Соседи постарались унять Гримкеля и Модольва, усадили обоих на места. Но Ингвильда еще долго не могла успокоиться. Она не любила Гримкеля и боялась, что он не упустит случая затеять с Модольвом новую ссору. Бабушка Сигнехильда никогда не допустила бы, чтобы ее гостей кто-то обижал, будь обидчик хоть трижды родич конунга!
Ингвильда недолго просидела за столом: после перепалки настроение у нее испортилось. Выскользнув на кухню, она принялась собирать в большую корзину хлебы, куски жареного мяса и рыбы. Проводя в землянке фьяллей весь день и даже часть ночи в течение последнего месяца, она теперь чувствовала себя там в большей степени дома, чем в усадьбе. «Правильно говорила бабушка, – думала она, – гораздо сильнее привязываешься не к тому, кто сделал тебе что-то хорошее, а к тому, кому сделал добро ты сам!»
Возле очага Ингвильда заметила Хёрдис. Сидя на земляном полу вместе со своим псом, та обгладывала ногу жареного зайца. Серый пес смотрел ей в рот, тонко поскуливая, и нетерпеливо стучал хвостом по полу. Обгрызенные косточки Хёрдис бросала псу, и тот с жадным чавканьем принимался за них.
– Что ты сидишь здесь, как бродяжка? – спросила Ингвильда мимоходом. – Иди в гридницу. Там есть еда и получше этого зайца.
– Сама иди в гридницу! – с обычной своей неприветливостью ответила Хёрдис. – А для меня там слишком шумно. Там такие благородные гости, что где уж найти местечко для дочери рабыни!
На самом деле Хёрдис пряталась от Модольва и очень злилась на него за то, что его присутствие не позволяет ей попасть в гридницу, где целые горы отличной еды!
– Э, отдай! – Заметив на блюде у Ингвильды хороший кусок оленины, Хёрдис проворно выхватила его. – Куда это ты тащишь столько мяса?
– В землянку к фьяллям, – ответила Ингвильда, вылавливая из котла другой кусок на замену. – У них ведь тоже Середина Лета.
– Вот еще! – возмутилась Хёрдис. – Этим паршивым, вонючим фьяллям ты выбираешь самое лучшее мясо, а родной сестре…
– Я же тебе говорю: иди в гридницу! – с досадой ответила Ингвильда. – Ты-то не больная и сама можешь о себе позаботиться. Или прикажешь мне кормить тебя с ложечки?
– Разве что ядом! Кто я такая? Зараза и бездельница, от которой вы не знаете как избавиться. А вот была бы я знатным фьялленландским ярлом – тогда другое дело! Ты, должно быть, влюбилась в этого урода! Хорошая парочка для тебя, нечего сказать! Ну, поди поцелуйся с ним!
Хёрдис очень надеялась этими насмешками восстановить сестру против гостей, которые в любой день могли ей рассказать о встрече возле Тюленьего Камня. Но Ингвильда заранее знала, что скорее скала поплывет, чем Хёрдис скажет о ком-нибудь доброе слово. Не отвечая, она взяла со стола круглое серебряное блюдо, переложила на него кусок жареных медвежьих ребер и поставила в корзину, где было уложено остальное угощение.
– Эй, Брим! – Она оглянулась и кивком подозвала старика раба. – Бери корзину, понесем на отмель. Тебя я не зову! – бросила она, мельком глянув на Хёрдис. – Своим ядовитым дыханием ты можешь отравить все вокруг, как сам Фафнир!