Сторно - стр. 54
На часах девять вечера. Интересно этот кошмар когда-нибудь закончится? И вдруг до меня дошло, что в этой жизни он не закончится никогда.
Через четверть часа на шоссе собрались все командиры: Сашка, Семён Иваныч, Андрей Ситников, старшина Пилипенко, чуть позже подошли оба лейтенанта. Как ни странно, во время налёта никто не погиб, а из двоих раненых один вывихнул палец, когда споткнулся, спрыгивая в окоп, а другой обжёгся горячей гильзой от зенитки. С такими потерями воевать было можно. Но больше всего меня удивило изменившееся отношение бойцов и лейтенантов. И если первые поголовно стали беспрекословно выполнять все мои распоряжения, то вторые в разговоре стали вести себя почти как с равным. Позже Семён Иваныч, или Дед, как меж собой прозвали его бойцы, потихоньку разъяснил мне суть этих перемен.
– Видишь ли, Василь Захарыч, удача завсегда лучше везения. Командиров хороших и грамотных много, попадаются даже талантливые, но мало удачливых. Ты удачливый. Тебе поверили, и за тобой пойдут в огонь и воду. С тобой не пропадёшь.
Я на минуту задумался, принимая свалившуюся на меня ответственность и тяжесть людского доверия. А мысли, не покидающие мою бедную голову, были ох как далеки от оптимистичных.
За три дня войны люди страшно устали, и вот сейчас вместо хоть небольшой передышки нам придётся испытать жесточайший удар немецкой танковой дивизии. Вальтер Неринг не простит бесславной гибели разведроты и головной танковой роты, и наверняка уже сейчас по его приказу прогревают движки танковые батальоны. А средние немецкие танки P-IV – это серьёзно. И хотя в сорок первом их неприлично короткую пушку даже сами немцы называли окурком, её калибр 75 мм на относительно небольшой дистанции может натворить немало бед.
В моём времени почему-то считалось, что немцы по ночам не воевали. Однако вопреки тому расхожему мнению сегодня они собирались сделать именно это. В нашей безнадёжной ситуации немного утешало лишь одно: непуганых гансов пока ещё толком не били, и потому их нахальная самоуверенность обязательно выйдет им боком. Во всяком случае, сегодня нам выпала уникальная возможность избавить гитлеровцев от иллюзий и заблуждений.
– Товарищи, в ближайший час нам предстоит столкнуться с танковым батальоном, а может и с двумя. Это от тридцати до семидесяти танков. И поддержка у них будет неслабая: пехотный полк в полторы тысячи головорезов, с тремя десятками пулемётов, шестью полевыми 75-мм пушками и парой гаубиц 150 мм. Но и это ещё не всё. Исходя из особенностей местности и сложившейся обстановки, можно предположить, что справа от нас на луговине за прудом немцы развернут дивизионный артполк. Во всяком случае, на их месте я бы поступил точно так. А это две дюжины 105-мм гаубиц, и дюжина шестидюймовок 150-мм. Если они начнут по нам работать, то здесь останется только мелкая труха, пыль и мокрые пятна. Поэтому… Товарищ лейтенант Батура, Евгений…
– Михайлович.
– Евгений Михайлович, у вас есть реальный шанс разгромить артполк хвалёного вермахта.
Летёха от неожиданности вскинул голову и выпучил глаза, но тут же собрался.
– Отсюда в сотне метров с шоссе вправо отходит наезженная просека лесничества. Берите обе машины и обе резервные пушки и гоните по той просеке. Эта дорога по краю леса огибает поле и выходит немцам во фланг. Со всеми объездами здесь километра четыре, за полчаса доберётесь. Пока встанете, определите позиции и устроитесь, начнёт смеркаться. Сумеречный лес вас скроет, а стоящие к вам левым боком немцы, на фоне ещё светлого неба будут, как на ладони. Под вашим интенсивным обстрелом они не смогут быстро развернуть свои тяжёлые гаубицы. К тому же по норме расхода боеприпасов рядом с орудиями будет находиться около полутысячи фугасных снарядов. Уверен, что в два десятка выстрелов вы немцев уничтожите. Это может спасти всех нас. Действуйте.