Стокгольм delete - стр. 57

.

Во внутреннем зале уютнее. Семь круглых столиков, накрытых белыми скатертями, деревянные стулья с темно-красными кожаными сиденьями. Дощатый скрипучий пол.

Кроме них, в зальчике никого. Юсуф встретил Николу у входа, взял у него мобильник, втолкнул в зал и закрыл за ним дверь.

Неужели конец? И что же – Исак скажет несколько тщательно выбранных приветливых слов, а потом Юсуф посадит его в свою машину? Два часа копать яму в Тувэнгене под дождем, а потом встать на краю и зажмуриться в ожидании пули…

Те отморозки наверняка решили, что в кабаке не меньше трехсот тысяч спенн[36] налом. Но все равно: надо быть полным психом, чтобы решиться на такое дело. Даже ради трехсот кусков. Наверное, решили, что Исак присудит бо́льшую сумму. Должно быть, выследили первого гонца, понадеялись, что тот привез все деньги, – и постучали в дверь.

А вот кто сообщил им условный сигнал – это вопрос. Значит, есть предатель.

Один долгий, четыре коротких.

Исак снял наушники и отодвинул тарелку.

– Ты пробовал их антрекот? С ребрышком?

– Не…

– Подойди поближе.

Босс отрезал кусок мяса. Сесть не пригласил. Не забыл – даже не собирался.

– Как они тебя называют? Человек-Библия? Библик?

– Иногда.

– Бабки нужны?

– Вроде нет.

– А внимание?

– Как это?

– Да так это. Тебя год не было.

– Я сидел в Спиллерсбуде.

– Слышал, пацаны отметили твое возвращение…

– Еще как.

Исак почесал за ухом.

– А как там Тедди? Медведь[37]?

Исак и Тедди друзья с незапамятных времен. Никола не знал, встречались ли они в последние годы. Может, пока Тедди отбывал срок? Или потом? Но все равно – друзья.

– Тедди нормально. Снял квартиру. Работает на адвокатскую контору.

Почему-то было приятно говорить о Тедди. Или Медведе, как назвал его Исак.

Но Исак брезгливо поморщился.

– Ничего не понимаю. Медведь? Работает как паршивый шведанок? Как свеннис? Платит налоги? Ишачит на чужого дядю? Мой старый друг! Он вообще не знал, как это: дать задний ход. У него всегда была припрятана пушка в туалетном бачке. На всякий случай. Я точно не знаю, на сколько миллионов он нагрел это паршивое государство. На много. И ты хочешь сказать – он работает?

Конец ознакомительного фрагмента.