Сто вопросов как бы обо мне - стр. 5
А вот Космос и правда Космос.
Честно.
Не знаю, чем родители думали, когда его так называли. Хотя, может, догадывались, каким он вырастет огромным. Прямо необъятным! Если в школе появляется новый охранник, Космоса даже на уроки не пускают. Не верят, что он в восьмом классе, потому что в нем роста метра два! И волосы уже на лице растут. И подмышками, и на животе, и на спине… Я мельком видел, когда мы на физре переодевались. Космос не любит, когда на него пялятся. Прямо бешеный становится! Так что все смотрят, конечно, но тайком.
А еще мы с Космосом в детском саду были лучшими друзьями. Правда. У нас даже раскладушки в сончас всегда рядом стояли. И мы вместо того, чтобы спать, делали друг другу массаж: сначала он вытягивал руку и я ее щипал, а затем наоборот. Ну, типа, рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, ехал поезд запоздалый… Вся фишка была в том, что один должен как можно сильнее щипать, когда там курочка зерно клюет или слон идет. А другой – терпеть и не плакать.
Понятия не имею, зачем мы вообще это делали. Ходили потом все в синяках. Мама меня даже к врачу водила, думала, может, это болезнь какая-то. А Космос и правда больной – у него астма, так что он всегда на шнурке на шее мешочек с ингалятором носил, как другие дети ключ носят.
Когда перед первым классом родители Космоса решили в Москву переехать, мы так рыдали, что чуть не захлебнулись. Поклялись, что всегда будем лучшими друзьями, и я специально ни с кем в школе не дружил, потому что это было бы предательство (Полинка, ясно дело, не в счет). Но в итоге что-то там не срослось у родителей Космоса, и они вернулись. Через семь лет! И Космос попал в наш класс!
Бывают же совпадения, да?
Я, понятное дело, был в восторге, но в школе Космос просто мимо прошел. Я сначала подумал, может, он просто меня не заметил с высоты своего роста, я-то вообще с детского сада почти не вырос, предпоследний стою на физре, ниже только Нарик, но он совсем доходяга. В общем, я все время как будто случайно мимо Космоса проходил и бормотал себе под нос: «Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, ехал поезд запоздалый…» Хотел, так сказать, освежить ему память. Но Космос ни разу в мою сторону не посмотрел. Шел себе дальше по своим космическим делам. Необъятный и ледяной.
А потом подружился с Котом.
Вот те на, как бабушка говорит.
* * *
Пахло пельменями, а на обед дали котлеты!
И это гадство полнейшее, потому что в нашей столовой к условно съедобным можно причислить только три блюда. По «старшинству» от самого вкусного: пельмени, макароны с курицей, творожная запеканка. Все. Остальное не имеет морального права называться едой. Особенно суп (все супы) и омлет. Он, во-первых, подозрительного голубого оттенка. А, во-вторых, плавает в какой-то мутной жидкости и дрожит, как желе, если шлепнуть по нему ложкой.
Котлета в этой пищевой цепи где-то посередине.
– Макар-кар-кар! Макар-кар-кар! – орет с соседнего стола Кот. Космос ржет и пихает его локтем в бок, но я старательно не обращаю на них внимания.
Я жую свою унылую котлету и думаю, вот бы К. подавилась.
Не до смерти, конечно! Ну, просто поперхнулась, потому что она же опять смотрит в книжку вместо тарелки. Тогда бы я ее спас, и у нас появилась общая тема для разговора. О, привет! А помнишь, как ты подавилась тогда котлетой? Ха-ха, хорошо, что я знаю прием Геймлиха.