Сто причин поверить - стр. 20
– Накаркали, понимаешь!
– Что случилось, товарищ майор? – насторожилась Настя.
Смотров хоть и был удрученным бытовыми буднями женатиком, но никогда не поднимал кипиш просто так – на ровном месте. Что-то же случилось?
– Готова экспертиза по самоубийце этой. Как там ее? – Он пощелкал пальцами правой руки.
– Мишина. Мишина Инга Сергеевна, – подсказала Настя. – Что с экспертизой? Что-то не так? Ведь что-то же не так, товарищ майор?
– А ты прям и рада! – скривился Смотров в ее сторону. – Все там не так, капитан! Ты была права.
– Ух ты!
Внутри у нее заныло и запекло. Ингу убили? Подтолкнули? Довели до страшного поступка – свести счеты с жизнью? И сделал это тот, кто побывал у нее за несколько минут до ее гибели.
– Светлана Лопачева! – вырвалось у нее помимо воли. – Она что-то сделала?
– Не знаю, она это или нет. Вам теперь предстоит работать засучив рукава, – сморщил майор лицо, как будто зубы заболели. – В общем, Синяков уверен, что Инга Мишина подверглась воздействию психотропного вещества незадолго до гибели.
– Ого! – Настя заерзала в рабочем кресле. – Интересно, каким образом? С Лопачевой они чаи не распивали. Они грубо и громко скандалили. Выходит, муж ей что-то подсыпал за завтраком?
– Да погоди ты, Уварова! – повысил голос майор, усаживаясь за свой стол. – Синяков уверен, что Мишина подверглась действию этого вещества аэрозольно. С его слов, его могли распылить возле ее лица. И дать команду, что сделать.
– Прыгнуть с балкона? – с сомнением качнул головой Грибов.
– С балкона, с крыши. Все равно что. Это вещество обладает сильным свойством подавления воли, раньше использовалось… – Смотров внезапно умолк, подумал и закончил расплывчато: – Не нашим ведомством, короче. Разработки секретные. Синякову пришлось постараться, чтобы получить информацию по данному веществу. Помогло то, что сейчас оно давно снято с производства и использования не нашим ведомством.
Последние слова Смотров произнес с благоговением, подняв глаза к потолку.
Настя перевела взгляд с майора на монитор, в данный момент глазеющий на нее черным квадратом, но до этого не выдавший ей никакой информации об отце Инги Мишиной. О причине его гибели.
Может, в этом проблема такой секретности? В том, что его гибель тоже как-то связана с этой аэрозольной смесью?
– У Синякова связи, – продолжал между тем Смотров. – Даже доступ имеется к какому-то уровню секретности. Вот он и получил результаты экспертизы.
– Но это точно аэрозоль? Не таблетка и не инъекция? – все еще сомневался Грибов.
– Да. Аэрозоль. Характерные отеки носовых пазух погибшей свидетельствуют об этом. И детальный анализ биоматериала подтвердил. Инге Мишиной распылили перед лицом эту дрянь и дали команду. Ее психика оказалась восприимчивой, и она шагнула с балкона. Вот так-то, капитан. Ты оказалась права. Мишину не просто довели до самоубийства, ее буквально столкнули с балкона, – с явным неодобрением подвел черту Смотров. – Не наше, а сами знаете какое ведомство не захотело забирать дело себе, сочтя это рядовой бытовухой на почве ревности. Обещали помочь при возникающих у нас вопросах.
– Например, каких? – почти в один голос выпалили Настя с Валерой.
– Например, откуда могла взяться эта аэрозольная дрянь у гражданского лица, совершившего преднамеренное, как получается, убийство. Но для этого мы должны этого убийцу найти. А там уж и они подключатся. – Смотров помолчал и добавил с зубовным скрежетом: – Благодетели!