Сто причин поверить - стр. 12
– Я поняла, – подавила довольную улыбку Настя. – Если понадобится, повторите все то, что вы мне рассказали?
– Несомненно, товарищ капитан.
Глава 4
Смотров наблюдал за ее перемещениями по кабинету, как кот за синицей. Он давно уже собирался выйти за окно покурить и даже сигарету заложил за ухо, но все медлил. Смотрел, как она достает новую папку, пробивает дыроколом протоколы допросов и бумаги по осмотру места происшествия. Как подшивает все это в новую папку.
– Вот скажи мне, Уварова, чем ты сейчас занимаешься, а? – не выдержал он, уже занося ногу над подоконником.
Подоконники, к слову, в их кабинете были очень низкими – полметра всего от пола. Словно строители заранее знали, что найдутся желающие выбраться на бетонный козырек.
– Я подшиваю бумаги, товарищ майор, – спокойно ответила Настя.
– А до этого что ты делала?
– До этого? – Она нахмурилась, делая вид, что размышляет. – Ехала по пробкам на работу. Восемь баллов пробки, товарищ майор.
– А до этого, Уварова, ты была в кабинете дознавателя и уговаривала ее повременить с отказом в возбуждении уголовного дела. Это я тебе напоминаю, – пояснил Смотров, вытащив сигарету из-за уха и разминая ее пальцами. – И у меня вопрос, Уварова… Ты что, дура?
– Никак нет, товарищ майор. Я не дура. Я просто попросила ее повременить. Поскольку считаю, что Ингу Мишину довели до самоубийства. И свидетель тому имеется.
– Твой свидетель видел только, как к ней кто-то пришел и что они скандалили. Это не свидетельствует…
– Эта баба, что явилась к Инге после отъезда ее мужа на работу, была ее соперницей. У нее имелся мотив.
– Какой, Уварова? – Майор тяжело вздохнул и глянул сквозь оконный проем в тусклое небо, обещавшее дождь с минуты на минуту.
– У нее был мотив желать Инге смерти.
– Она ее не убивала, – возразил он вяло.
– Но она могла подтолкнуть ее своими словами. А если окажется, что у Инги была расшатанная нервная система, то…
– То ты повесишь «висяк» на отдел, капитан, – осадил ее Смотров жестко. – Потому что доказать тебе ничего не удастся. Ничего! У нас полмира скандалят, и ненавидят, и ревнуют, и даже желают зла. За это в суд не потащишь. И дело о доведении до самоубийства – наиболее труднодоказуемое. Безнадежное!
«Безнадежна жизнь твоя! – хотелось крикнуть ей в спину Смотрову, уже вышагивающему по бетонному козырьку с сигаретой в зубах. – Не видишь и не слышишь ничего вокруг себя! Бедную Ингу довели до отчаяния! Либо любовница ее мужа, либо они оба, вступив в преступный сговор».
– Два дня, товарищ майор, – высунулась из окна к Смотрову Настя. – Если не найду ничего, то дам отмашку дознавателю. Идет?
– А что ты хочешь найти? – рассеянно отозвался он, стряхивая пепел в банку с водой. – Там все чисто.
– Я хочу найти эту женщину – любовницу мужа погибшей. И поговорить с ней.
– О чем?! О ее моральном облике? О том, как она дошла до жизни такой?
Настя промолчала. Она пока не придумала, как станет взывать к совести любовницы Игоря Мишина.
– Она тебя пошлет – и правильно, между прочим, сделает. Да! – Тут Смотров вытаращился на нее. – А как ты станешь ее искать? Мишин ее точно не сдаст.
– Я просмотрю записи с камер видеонаблюдения возле супермаркета, расположенного по соседству. Со слов моего свидетеля, он часто видел на стоянке перед магазином Мишина с этой женщиной и каким-то ребенком. Возможно, она садилась или выходила из своей машины, и по номерам…