Стихия боли - стр. 34

– Да, – вздохнул Давыдов, – поручик Ржевский отдыхает. А теперь займемся раздачей слонов победителям.

– Подожди, Денис. – Олег Шувалов сделал шаг вперед. – Пусть эти черти сперва расскажут, как они мне организовали мигрень.

На этот раз удар на себя принял Иволгин.

– В общем, так, товарищ капитан, мы сообразили, что если вас сразу не нейтрализовать, то потом будет хлопотно. Вот и решили угостить вас «песочной колбасой». – Старший лейтенант вытащил из-за спины правую руку, на ладони лежал обычный офицерский носок, набитый песком...

– Достал меня этот пингвин размалеванный, – вскрывая банку с охлажденной «Балтикой», пожаловалась Наталья Серпень. – Все ему не так: и осанка не подходит, и походка казарменная, и улыбка слишком откровенная. Тоже мне, строитель женских тел.

– Чего ты заводишься, Ната, – пожала оголенными плечами Светлана и, прежде чем приложиться к своей банке с пивом, сунула в рот несколько колец сушеного кальмара. – Ты в своем деле ас, а он в своем. Ты ведь, когда летчиков переучиваешь на новые машины, тоже хорошую стружку с них снимаешь, чтобы лучше доходило.

– Так они же мужики, и небо ошибок не прощает, – возмутилась Серпень. – Мы все-таки женщины, мог бы помягче. Просто ограничиться общими понятиями, а то по шесть часов в небе крутимся, как муха под потолком, а потом еще идти на занятия к этому гривастому.

– Нет, Ната, ты не права. Владлен из нас делает великосветских особ, чтобы мы блистали на заграничных приемах, прям как звезды Голливуда. Видела, сколько девчонок тайком проходят в актовый зал перед занятиями, так они на Владлена смотрят, как на идола язычники. – Светлана Болотина с ленцой в голосе защищала стилиста. На самом деле Владлен Зайкин был ей глубоко до фюзеляжа, в конце концов, больше двадцати пяти лет обходилась без его советов и дальше прожила бы. Но разговор без спора не интересен, вот и пришлось встать на сторону красоты.

– Мокрощелки, – Наталья грубовато отозвалась о юных поклонницах, обожествляющих стилиста. – У них сейчас в голове только мода, и нет никаких принципов, целей. А я женщина взрослая, сформировавшаяся, со своим вкусом. Имею не только принципы и цели, но и кое-чего добилась в своей жизни. И то, что я здесь служу, тоже есть результат моего упорства и стремлений.

– Ладно, женщина зрелая, допивай пиво и давай еще раз заглянем в парилку, – со смешком Болотина встала, эротичным движением сбросила простыню, обнажив крепкую, лишенную загара фигуру с большой упругой грудью.

Месяц, проведенный в Кубинке, в жизни девушек оказался самым насыщенным. Каждодневные полеты сменялись занятиями со стилистом, который своими нравоучениями мучил не меньше, чем перегрузки во время выполнения фигур высшего пилотажа повышенной сложности. Причем сложности с каждым днем увеличивались – как в небе, так и на сцене актового зала. На поверку Владлен Зайкин оказался вовсе не такой душкой, каким его восприняли летчицы в первый день их знакомства. Это был требовательный и не знающий снисхождения человек, что-то на манер учительницы младших классов. Да и свои занятия он начинал с пройденного материала, причем гонял по всей программе.

Нагрузки были, что называется, запредельными. Наталья Серпень по приезду в Кубинке не стала менять свои привычки, и по утрам бегала трусцой, поддерживая тонус, но уже через неделю отказалась от этой традиции. Потому как выходило уж слишком.