Стервятники - стр. 5

Станислав взглянул на Гурова удивленно, послушно раскрыл записную книжку.

Гуров позвонил Орлову, получил разрешение обратиться к первому заместителю министра. Генерал даже не поинтересовался, зачем сыщик лезет в верха, дал добро и положил трубку. Тогда Гуров позвонил в приемную генерал-полковника, представился и попросился на прием. После небольшой паузы, видимо, адъютант согласовывал вопрос с шефом, сыщику ответили, что в ближайшие двадцать минут высокий генерал свободен и, если полковник успеет… Гуров заверил, что успеет, кивнул Станиславу и выскочил из кабинета.

…Генерал-полковник Василий Семенович Шубин был молод, чуть за сорок, то есть ровесник Гурова, подтянут, появился в министерстве недавно, курировал Главк угро, в деле, естественно, не понимал, но сыщик ему симпатизировал, хотя, в принципе, блатных начальников на дух не переносил. Ну за какие заслуги в таком возрасте можно получать подобные звания и должности? С Президентом водку пить и в баню ходить? В домино с Премьером играть?

Но, видимо, оттого, что самого Гурова никакими калачами на высокую должность было заманить невозможно, да никому и в голову подобная мысль прийти не могла, сыщик большим генералам не завидовал, скорее жалел их, и к новому заму относился с симпатией. Человек в суть незнакомого дела не лез, нравоучений не читал, глупых советов не давал, – не большой генерал, а мечта любого работника.

Шубин встретил Гурова в центре своего большого кабинета, пожал руку, жестом пригласил за стол для совещаний, где стояли две чашки кофе, вазочка с печеньем и пепельница. Прием демонстрировал, что Гурова знают и ценят, что было сыщику приятно.

– Курите, Лев Иванович, я сейчас на весь день уеду, проветрят. Понимаю, задание мы вам поручили паршивое, но такова селяви. Во-первых, мы обязаны уличный беспредел остановить, да и мэр наш хотя и мужик настоящий, а нажаловался Самому, – Шубин ткнул пальцем в потолок, – мол, милиция совсем мышей не ловит. Дальше пояснять не надо. Громовержец, он и есть народный избранник, человек решительный, особо когда оплеуху надо выдать лицу, никем не защищенному. Министру врезали, он мне отпустил, я вашего шефа вызвал, в результате вам тачку дали. – Он тихо рассмеялся, покачал головой. – Интересно мир устроен.

– Я, уважаемый Василий Семенович, считаю, что в конкретном случае все по справедливости, – ответил Гуров. – И людей необходимо защищать, и волю Президента следует выполнять.

Однако мне деньги нужны. Помощь столичных ментов – хорошо, но двух сыщиков я из отставников хочу привлечь, да и на оперативную разработку дензнаки необходимы. Рынок, за бесплатно сегодня ничего не получишь.

– Естественно, подайте рапорт на имя Петра Николаевича, я резолюцию наложу и прослежу, чтобы бумажка в канцелярии не затерялась, – сказал Шубин, взглянул на часы и поднялся. – Завтра вы деньги получите.

Гуров вернулся в свой кабинет, на вопросительный взгляд Крячко жестом показал, мол, порядок, сел за стол, позвонил начальнику МУРа.

– Юрий Петрович, раб Божий Гуров пристает, как у вас там жизнь молодая?

– Здравствуй, Лев Иванович, – ответил Зимин, – так понимаю, что содержимое наших конюшен тебе вручили? Поздравляю.

– Спасибо, я тебя тоже люблю. Ты, наверное, слышал, я пару дней на Петровке служил. Так знаешь, в дни моей молодости мы свою работу в министерство не спихивали. Тогда из Главка можно было только по шее получить. – Гуров сделал паузу.