Стервами не рождаются! - стр. 16
– Аленька, зачем ты так, – попытался обидеться Зося, хитровато перебегая заплывшими жиром глазками с предмета на предмет. – Мы с тобой не первый год знакомы, а ты меня…
– Вот потому, что мы с тобой не первый год знакомы, – заткнись, – попросила она, наливая водку в рюмки. – Ни для тебя, ни для меня не секрет, что пришел ты ко мне не с оливковой ветвью, а посему ни о каком соблюдении приличий не может быть и речи. Я буду сквернословить и хамить, а ты уж, Зосечка, потерпи. Потому что тошно мне сейчас так, как тебе и представить невозможно.
– Понимаю, понимаю, – Зося взял толстыми пальчиками-сосисками рюмку водки и лихо опрокинул ее себе в рот, даже не поморщившись. – Только ты, Алька, сама виновата.
– Да ну?! – насмешливо протянула она и, следуя его примеру, так же, как он, лихо опорожнила рюмки. – И в чем же? Что пахала, не зная отдыха, на дядю Сережу, что тянула на себе воз, забыв о том, что я все-таки женщина?!
– Вкалывала ты, допустим, не за бесплатно. И про женщину ты малость подзагнула, – захихикал Зося, погрозив ей пальцем. – Сергей Алексеевич тебя приблизил, как никого. После его покойной жены только ты была вхожа к нему в спальню. Так что, Алечка, не гневи бога!
– Тебе, вообще, что нужно?! – заорала вдруг Алька, взбесившись оттого, что какое-то ничтожество осмелилось коснуться запретной темы. – Ты зачем приперся?! Боишься, что я не съеду?! Или что занавески вот эти гребаные с собой заберу?! Так не нужно мне ничего! Понял ты, свинья, не нужно! Заберите все! Все!
С этими словами она подлетела к окну и принялась срывать с него шторы. Прочная ткань, хорошо укрепленная сверху, не поддавалась и лишь слегка потрескивала, что распаляло ее еще больше. Она трепала плотный шелк, словно он был единственным виновником ее несчастий, ругалась и, добившись наконец, чего хотела, принялась топтать шторы ногами.
Зося притих, втянув голову в плечи и настороженно поглядывая за беснованием Алевтины, потом полез в карман за мобильником. Но не успел он набрать и пары цифр, как она в два прыжка подскочила к нему и выхватила трубку из рук.
– Кому звонить собрался, а?! Безмозглый ты боров!
– Алечка! Алечка! – залопотал Зося побелевшими губами. – Ты чего? Мне просто велено передать, чтобы ты завтра ключики от машины и квартиры сдала, вот и все! Чего ты на меня-то набросилась?!
Натуру Зося имел трусоватую, хотя и числился одним из приближенных людей ее хозяина, и Альке вдруг стало почему-то жаль его. Она обмякла, плечи ее обреченно опустились, и она обессиленно рухнула в кресло.
– Убирайся, все отдам… Завтра все отдам… – едва слышно прошептала она и заплакала от сознания собственного бессилия перед неизбежным…
Все это происходило вчера.
А сегодня она покидала этот дом. Уходила, чтобы больше никогда сюда не вернуться.
Швырнув порожнюю бутылку на пол и оттолкнув ее от себя ногой, Алька взяла в руки две объемистые сумки со своими вещами и, выйдя на лестницу, захлопнула дверь. Ключи от квартиры и машины она бросила в почтовый ящик. Вознамерившись поначалу швырнуть их в лицо Сергею и добавить попутно пару-тройку крепких словечек, Алевтина сегодня передумала. Ни к чему бередить свою душу еще одной встречей. Да и где гарантия, что ее допустят к нему в офис?
Она вышла из подъезда и, не оглядываясь, двинулась к выходу со двора. За углом притормозила, зашла в телефонную будку и, стараясь не слышать стук своего сердца, набрала знакомый до боли телефонный номер.