Степной ужас - стр. 21
Я не собирался предоставлять ему инициативу. И ответил, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос звучал так же бесстрастно, как у него:
– Не особенно. Видывал в цирке и не такое. – и не удержался от шпильки: – Вы, я так понимаю, чревовещатель? А знаете, в цирке вы бы зашибали неплохую монету…
Что бы он там ни чувствовал, на лице ничего не отразилось.
– Никогда не думал о карьере циркача, мои нынешние занятия меня полностью устраивают. Мне кажется, вы уже поняли, кто я?
– Ну, тут нет ничего мудреного, – сказал я, садясь – как-никак я был здесь у себя дома. – Дядюшка Пак, я полагаю? С чем пожаловали?
– Давайте говорить без дипломатии, – сказал он. – Мне бы хотелось, чтобы вы оставили Мэри в покое и навсегда забыли о ней. Может быть, вы хотите денег?
– Не все в этом мире меряется деньгами, – отрезал я.
– О, простите, если я вас чем-то задел… Так уж случилось, что у меня многолетний опыт общения с вашими соотечественниками. И я давно понял, что в жизни американцев деньги играют большую роль…
– Не у всех и не всегда, – отрезал я.
– Ну что же, тогда попробуем по-другому… Опять-таки без дипломатии. Если вы не оставите Мэри в покое, может случиться так, что вам будет плохо. Очень плохо. Как ни прискорбно это говорить, но я не поручился бы за вашу жизнь…
– Вот даже как? – усмехнулся я. – Не надо меня пугать, дядюшка Пак. Я не впечатлительный хлюпик, а военный летчик. И смерти не боюсь. Частенько приходилось с ней встречаться на встречных курсах…
– Все опасности, с которыми вы до сих пор встречались, были, так сказать, людскими, – ответил он. – В моем лице вы можете встретиться с опасностью совершенно другого рода. От которой у людей нет защиты…
– Ага, – сказал я. – Вы про колдовство?
– Совершенно верно. Вы в него не верите? Должен вам сказать, оно может оказаться смертельно опасным и для того, кто в него не верит…
Он этак небрежно пошевелил пальцами, и рядом с ним возник человек в нашей летной форме, со знаками различия капитана. Словно бы вполне реальный человек из плоти и крови, не какой-нибудь полупрозрачный призрак. Только не живой, а мертвый. Без сомнения, мертвый: глаза остекленевшие, синюшно-бледный, во лбу дыра, вроде бы от пули, и от нее до бровей – потек засохшей крови. Мне даже почудилось, что в комнате завоняло разлагающимся трупом – знал я этот запашок…
Не было страха, только раздражение и злость на эти факирские штучки, на то, что этот долбаный фокусник старался разлучить меня с Мэри. Я навскидку кое-что придумал и тут же претворил это в жизнь: взял со стола свой блокнот с записями разбора полетов и, как мяч в бейсболе, запустил в своего двойника. Получилось, как я и ожидал, – блокнот прошел насквозь, словно через дым или туман, со стуком ударился о стену, упал на пол. Призрак, конечно. Мираж. Наверняка такими же бесплотными были и «гостьи», которых он приводил к Мэри…
– Вот так, – сказал я, чувствуя определенное злорадство. – Но впечатляет. Точно вам говорю, в каком-нибудь бродячем цирке вы б неплохо заработали.
Он вновь шевельнул пальцами, уставясь на меня глазками-колючками, и призрак исчез.
– Вот так, – повторил я. – Так-то лучше. Нашли чем пугать… Меня ни немцы, ни русские не запугали, а ведь они всерьез старались меня прикончить. Вот что, дядюшка Пак. Идите-ка вы отсюда к чертовой матери и постарайтесь не попадаться мне на глаза. А то ведь я не из робких и в морду не дам разве что дряхлому старику. А вам, сдается мне, до дряхлой старости далековато… Или вы своими фокусами можете и выбитые зубы назад вставить?