Стеклянные тайны Симки Зуйка - стр. 32
Симка однажды поделился этими мыслями с мамой. Не следует ли отодрать холст и проверить? Ну, если не тайник там, то, может быть, дверца, как в книжке про Буратино…
Мама, однако, сказала: «Давай как-нибудь потом. А пока тебе пора на молочную кухню». И Симка пошел за спецпитанием для Андрюшки. А потом одно, другое, и мысли про тайник стали казаться чепухой. Тем более что при маме пень-осьминог следить за Симкой не решался, притворялся просто пнем. А вот сейчас – опять…
Симке вдруг подумалось, что этот пень – он, возможно, и есть источник всех страхов. Их сгусток, их сердцевина. Конечно, никакого тайника за холстом нет, но если этот холст отодрать, свернуть в трубку, засунуть за шкаф, замшелое чудовище-спрут перестанет следить за Симкой. И все страхи отомрут, развеются, угаснут… А кроме того, всякая активная работа сама по себе позволяет забыть про глупые боязни! Как ему это раньше в голову не пришло?!
И Симка занялся работой.
Из нижнего ящика в кухонном шкафу он вытащил инструменты. Молоток с гвоздодером, расхлябанные кусачки (старые, тоже еще дедушкины) и тупую стамеску. Стамеской отколупал присохшие к штукатурке края холста, очистил от краски и ржавчины головки гвоздиков. Кусачками повытягивал один гвоздик за другим (гвоздодер и не понадобился). При этом Симка старался не встречаться глазами с пнем. И страхов почти не осталось. Тем более что за открытым окном где-то играла пластинка («Говорят, родилась я недаром на излучине реки Монтанары…»), а на дворе жена дяди Миши тетя Тома ругала за что-то кота Тимофея…
Картина все еще держалась на стене, присохла местами. От нее пахло сухой краской и пылью. Симка потянул за угол. Холст отодрался, хлопнул Симку по ногам. Симка не мешкая скатал его узким цилиндром, затолкал за шкаф. Вот и все! Пусть глазастый дурак теперь пялится в темноту! Больше – никаких страхов!..
Правда, никаких?
Симка прислушался к себе. К тишине. Кажется, внутри Симки никакой боязни сейчас не было. И тишины не было. Пластинка бодро голосила:
А дяди-Мишина супруга Тамара кричала:
– Чтоб ты подавился этой рыбой, ворюга! Чтоб она вылезла у тебя из-под хвоста всеми колючими костями!
Очевидно, крики по-прежнему адресовались Тимофею (у дяди Миши хвоста не было).
Симка хихикнул, расправил плечи. Теперь небось и зеркало перестанет фокусничать. Хотя… если захочет, пусть немного поиграет с Симкой. (Только не сегодня; сейчас лучше не устраивать опытов.)
Симка подбоченился и оглядел лишенную картины стену.
Никакой дверцы, конечно, и никаких намеков на тайник. Только оставшийся от холста прямоугольник был более светлым и чистым. Симка просто так, для порядка, постучал по нему костяшками пальцев… Ого… Что это? Под штукатуркой негромко, но явно откликнулась пустота. Не может быть!
Симка постучал в других местах – справа и слева от следа картины. Там удары были глухие. Он опять стукнул по центру прямоугольника. Да, там что-то …
Стамеской и молотком Симка начал торопливо вырубать в штукатурке дыру. Для начала – небольшую, размером с тетрадку. На босые ноги посыпались крошки. (Хорошо, что стенка другой стороной выходит в сени с лестницей, а то соседи всполошились бы). Наконец он подколупнул стамеской и уронил на ступни (ой-ёй-ёй!) квадратный кусок. Ну? Что там?