Стеклянная любовь - стр. 51

— Почему ты решил, что именно я должна обслуживать твой столик?

Алекс же остается невозмутим и лукаво улыбается мне, говоря:

— Потому что только так я могу с тобой пообщаться.  Да и я думал, что сегодня ты здесь работаешь. Вас ведь постоянно меняют местами.

— Лена решила иначе, – холодно говорю я. – Правда, Алекс, хватит уже. Я же сказала, что не готова к отношениям, да и бегать по всему ресторану, следя за твоим столиком и за своей зоной, в которой я сегодня работаю, мне как-то не улыбается.

— А кто сказал, что я предлагаю тебе отношения?

Я прищуриваюсь и говорю:

— Тогда так еще проще, потому что быть тебе одноразовой подстилкой я хочу еще меньше, чем состоять в отношениях.

— Полегче! – смеется Алекс. – Я предлагаю, быть тебе другом. Для начала, – добавляет он самоуверенно в конце.

— Тогда будь другом, позволь, чтобы твой столик обслужила Катя.

Он дует губы, как капризный ребенок, у которого отобрали игрушку, и хитро говорит:

— А давай я просто пересяду туда, где ты работаешь, и все.

Я тяжело вздыхаю и киваю. Алекс действительно избалованный великовозрастный ребенок. Только вот я не хочу становиться в его руках игрушкой.

Он неотрывно смотрит за тем, как я работаю, но я практически не обращаю на него внимание. В зале полная посадка гостей, что удивительно для буднего дня. Хотя сейчас у многих каникулы, вот и народу много. В какой-то момент замечаю, что к Алексу подсаживается Мирон Викторович, который только коротко взглянул на меня, но мне показалось, что он недоволен. Надеюсь, дело не во мне.

Я тут же забываю об этом, когда подхожу к пожилой паре, которые часто заходят к нам в ресторан и выбирают обычно те столики, которые обслуживаю я. Так приятно. Они искренне приветствуют меня и узнают, как у меня дела.

— Ох, Оля, ну до чего ты хорошенькая. Познакомить бы тебя с нашим сыном. Уверена, вы бы понравились друг другу. Он у нас такой хороший, но кроме своей работы никого у него нет, – со вздохом заканчивает свою пламенную речь Ирина Николаевна, а я не знаю, куда себя деть от неловкости.

— Ира, – с укором говорит ее муж. – Ты напугала бедную девушку. Пусть наш сын сам разберется, с кем ему встречаться, да и Оля тоже.

Я благодарно улыбаюсь ему и поскорее отхожу от их столика. Мало ли, что еще придет в голову Ирине Николаевне.

— Оль! – зовет меня Алекс.

Я разворачиваюсь и сразу натыкаюсь на колющий взгляд Мирона Викторовича. Вид у него устрашающий. Руки уперлись по бокам столика, который скоро треснет, по моим ощущениям, от такого натиска. Быстро подхожу к ним, чтобы принять заказ и унести ноги поскорее от греха подальше.

— Ты что-то еще хотел? – спрашиваю я Алекса, пока собираю грязную посуду на поднос.

Алекс подмигивает мне и с серьезным видом говорит:

— Я знаю, когда ты заканчиваешь, поэтому дождусь тебя и отвезу домой.

Не успела я и слова вставить, как Мирон Викторович строго сказал:

— Не сможешь. Тебе надо будет сегодня еще переговоры вести вместе со мной.

— Но ты же обычно сам с этим справлялся, – возмущается Алекс.

— А сегодня нет, – цедит сквозь зубы босс.

Алекс быстро говорит:

— Прости, Оль. Но я тебе позвоню вечером, и мы поговорим.

— Нет. По корпоративной этике сотрудники ресторана не могут состоять в отношениях с гостями.

— Что за бред? – вырывается из меня.

— Надо было внимательнее читать трудовой договор, – насмешливо говорит босс.