Ставка на тебя. Второй шанс - стр. 9
Кабинетом мы с Лизой называем небольшую подсобку в офисной части галереи, которую Кира с самого начала выделила под наши нужды. Тут были складированы мои работы, которые не попали в финальную экспозицию, чехлы для перевозки картин, наши личные вещи и компьютер, на котором Лиза вела учет и подготовку к выставке.
Скинув на пол туфли на шпильках, я с удовольствием забираюсь на небольшую кожаную софу и достаю из сумочки телефон, чтобы по видеосвязи поговорить с мамой и дочерью.
— Привет! — с улыбкой произношу я, увидев на экране очаровательную мордашку своей двухлетней малышки, которая сидя на руках у моей мамы, с умным видом тычет пальчиком в экран.
— Мама, домой иди! — заявляет Лея, насупив брови и смешно надув губы. — Баба не дает мультики.
— Я же говорила тебе, что мама сегодня вернётся позже, Лея, — напоминаю мягко. — А мультики и я бы не дала тебе посмотреть. Ты же знаешь — полчаса в день. А ты их еще утром использовала. Чем вы с бабушкой занимаетесь?
— Мы оладушки печем, — на лице Леи появляется улыбка, а голубые глаза вспыхивают радостью. — Вот такие, — и она тянет ладошку к экрану, показывая мне размер своей выпечки. — И баба зовёт спать.
— Умницы. Мам, не забудьте зубки почистить, хорошо? А то Лея очень это не любит и точно постарается тебя заболтать.
— Разберемся, Сашуль, — отзывается мама, качая внучку на коленях. — У тебя там как? Все хорошо?
— Лучше, чем хорошо, — признаюсь я, видя гордость на лице матери. — Вернусь, все расскажу. Надеюсь, буду не очень поздно.
— Ну, наслаждайся и не торопись! Это твой вечер. И ты его заслужила, дочка.
Отключившись, я еще несколько минут просто сижу, закрыв глаза и откинув голову на спинку софы. С каким-то тягучим беспокойством думаю о Лее. О том, какая она у меня чудесная, умная и красивая, о том, как сильно внешне она похожа на своего отца… А еще, она такая же настырная — еще совсем маленькая, а меня и маму запросто обводит вокруг пальца и всегда получает желаемое.
Ну, хватит!
Усилием воли заставляю себя подняться на ноги. Пора. Иначе мое отсутствие скоро станет чересчур заметно для гостей. Снова встав на шпильки, я приглаживаю платье на бедрах, поправляю макияж. Что бы там не происходило у меня в душе, совсем необязательно посвящать в свои переживания окружающих.
Заперев за собой дверь кабинета, я расправляю плечи и неспешно возвращаюсь в галерею. Стоит мне попасть в зал, меня тут же перехватывает Максим Зотов.
— Александра, — говорит он, держа меня за руку. — А мы ждем вашего выступления.
— Моего выступления? — повторяю я растерянно.
— Конечно! Ваши поклонники хотят услышать от вас несколько слов о выставке.
И в подтверждении этого, ведущий вечера направляется ко мне с микрофоном в руках. Я не привыкла к публичным выступлениям, поэтому обхожусь краткими благодарностями в адрес галереи и команды организаторов, шучу, что вчера, когда я ходила по пустым залам, рассчитывала, что на выставку придет хотя бы несколько человек и сейчас очень рада видеть вокруг столько прекрасных ценителей искусства.
Возвращаю микрофон ведущему и смущенно улыбаюсь, когда публика взрывается аплодисментами. Среди пестрой толпы я замечаю Крестовского. Он не хлопает. Его руки спрятаны в карманах темных брюк, лицо — все та же нечитаемая маска, но глаза сверкают как две льдинки в лучах солнца и смотрят в упор на меня.