Ставка на тебя - стр. 24
Стук моих каблуков заглушает толстый ковёр, и вообще я стараюсь не шуметь, но оставаться незамеченной мне удается недолго. Каким-то шестым чувством ощутив мое присутствие, Крестовский резко разворачивается. Долго ничего не говорит – просто смотрит. И я почти физически ощущаю, как он ощупывает меня своим взглядом.
Продолжительное молчание начинает меня нервировать. Может быть, ему не нравится платье? То, как я выгляжу? Это не должно меня волновать – я не просилась идти с ним и даже обрадуюсь, если он позволит мне остаться в квартире, но почему-то волнует.
– Вы не сказали мне, какой дресс-код… – начинаю я.
Он подходит ко мне и остановившись всего в двух шагах от меня поднимает руку и медленно проводит указательным пальцем вдоль скромного V-образного выреза кружевного платья.
– Выглядишь прекрасно, Александра, – его потемневший взгляд падает на мое лицо.
Кожа в тех местах, которых касается его палец, начинает гореть. Не боясь показать свою слабость, делаю инстинктивный шаг назад, вызывая ироничную улыбку на лице мужчины.
– С тобой все в порядке? – спрашивает он.
– А как вы думаете? – откликаюсь глухо, не в силах сдержать судорожный вздох.
– Не думаю, что тебе захочется услышать то, что я на самом деле думаю, – говорит напряженно и идет к двери, ожидая, что я последую за ним следом. – Машина ждет.
9. Глава 9
– Куда мы едем?
В другое время меня бы полностью устроило молчание Крестовского, но сейчас пронзительный гул собственных мрачных мыслей так изматывает, что я готова заглушить его чем угодно, даже разговором с этим мужчиной.
– Мой близкий друг устраивает презентацию для партнеров, – отвечает он сухо. – Мы едем его поддержать.
– А чем именно он занимается? – уточняю вежливо, чтобы поддержать диалог.
– Технологиями и строительством, – односложный ответ красноречиво демонстрирует нежелание Крестовского общаться.
Ну, и ладно! Можно подумать, я горю желанием вести с ним светскую беседу. Стоило мне спросить его о цели нашей поездки и наткнуться на пронизывающий взгляд голубых глаз, как я пожалела, что открыла рот. Лучше уж и дальше молчать, потому что в разговоре с Крестовским всегда столько подводных камней, – боюсь, не выплыву, если беседа свернет не туда.
— Как интересно, — все же говорю я, чтобы поставить точку в скупом обмене информацией.
Тишину автомобильного салона внезапно нарушает хрипловатый смешок.
– Дааааа, – замечает Крестовский иронично. – Интерес так и написан на твоем лице. Хотела бы поехать в другое место?
– Это неважно, – равнодушно пожимаю плечами и отворачиваюсь к окну, стараясь сосредоточиться на проносящихся перед глазами улицах любимого города. Да, именно любимого. Я родилась в Москве, здесь осталась моя семья и близкие друзья, и я бы ни за что не покинула столицу, если бы не работа Дениса, которая в одночасье перебазировалась на запад. Пришлось выбирать. Видимо, в то время своего мужа я любила сильнее, чем родной город, раз так легко позволила ему увезти себя отсюда.
С немым восторгом смотрю на величественные постройки исторического центра, мелькающие за тонированными окнами черного внедорожника, и с щемящей тоской вспоминаю свое детство и студенческие годы. Прогулки с мамой и папой, школьные экскурсии в Кремль, первые свидания под луной… Непроизвольно касаюсь кончиками пальцев губ, когда мы проезжаем место, где Денис впервые меня поцеловал. Вся горечь настоящего оказывается не в состоянии стереть из памяти теплоту тех эмоций — несмотря на то, что сердце в груди болезненно сжимается, уголки моих губ, дрогнув, слегка приподнимаются.